Одна откровенная ночь - Джоди Малпас

А затем он толкается в меня.

Кричу, легкие будто лопаются, выпуская каждую клеточку воздуха, которую я сдерживала.

— Миллер!

Он замирает, прижимается ближе, полностью заполняя меня. Один этот мощный толчок заставляет нас задыхаться. А впереди еще больше. Миллер дает мне несколько секунд на подготовку, и я благоразумно ними пользуюсь.

Это происходит быстрее, чем ожидала. В течение нескольких мучительных секунд он медленно выходит из меня. Он беспощаден. Наши тела сливаются вместе, создавая прекрасные звуки и ощущения. Крики ошеломляющего удовольствия раздаются в большом офисе. Ощущаю себя так, будто могу отправиться в рай от удовольствия, что он мне доставляет. Мое сознание расширилось. Внимание сконцентрировано на принятии его животных движений. Уверена, останутся синяки. Но мне плевать.

Хочу жестче. Быстрее. Жажду большего. Больше Миллера. Сжимаю в кулаках ткань его пиджака и держусь. А затем отталкиваюсь и впиваюсь ртом в его рот. Ему необходимо знать, что я в порядке. Миллер хочет трахать меня жестче, но слишком заботится обо мне. Он хочет того, что делает нас такими, какие мы есть. Прикосновения. Поцелуи. Любовь.

— Сильнее, — кричу я ему в рот, чтобы он знал — я в порядке.

Мне нравится все, что мы делаем.

Его сила, то, как беспощадно он берет меня в этом месте, и, наконец, то, как он владеет мной.

— О, господи, Ливи. — Миллер касается губами моей шеи, кусает и посасывает. Я откидываю голову назад, кладя руки на его плечи. А движения Миллера не теряют темп… даже на немного. Он двигает бедрами еще быстрее. Даже в два раза. Возможно, в три. — Блядь!

— О боже, — вскрикиваю я, ощущая, как кровь приливает к низу живота. — О боже, о боже, о боже! Миллер! — Я едва слышу, едва соображаю, и наконец сдаюсь и зажмуриваюсь, чтобы еще и не видеть. Теперь мне остается только чувствовать. Много чувствовать. — Я кончаю!

— О, да! Кончи для меня, малышка. — Он целует меня, обрушивается на мой рот, толкается языком, когда я поначалу не отвечаю, слишком сконцентрированная на подступающем оргазме. Он вот-вот разорвет мой мир на маленькие кусочки.

Начинаю паниковать, когда застреваю в точке невозврата, но при этом, похоже, не могу достичь разрядки. Напрягаюсь. Затвердеваю в его руках. Продолжаю двигаться только из-за того, что Миллер контролирует процесс. Он врывается в меня снова и снова, направляет мое тело, пока одновременно с этим наши рты атакуют друг друга. Но то, чего я так жду, не происходит. Не могу достичь пика и от этого раздражаюсь.

— Черт, жестче! — кричу в отчаянии. — Заставь меня кончить!

Поднимаю руку и смело дергаю за его волосы, заставляя кричать, когда он двигается вперед.

Но Миллер останавливается. Резко. Мой гнев только усиливается в миллион раз, когда он усмехается. Он наблюдает, как я отрывисто дышу, чувствуя, как мои мышцы сжимаются. Миллер тоже готов взорваться. Я вижу, что он скрывает за своим самодовольным выражением лица. Но не понимаю, в его взгляде мелькает удовлетворение от того, что он сводит меня с ума или от того, что имеет меня на столе Уильяма.

Пот блестит на его лбу, и я отвлекаюсь на это ненадолго… пока Миллер не привлекает мое внимание, заговорив:

— Скажи, что я твой, — тихо приказывает он.

Мое и так частое сердцебиение только ускоряется.

— Ты мой, — говорю ему на сто процентов честно. — Точно.

Он удерживает меня на грани оргазма. Его пах прижатый ко мне между ног — единственное, что не дает мне упасть.

— Ты. Принадлежишь. Мне, — заявляю, наслаждаясь блеском удовлетворения, который заменяет самодовольство. — Мне, — произношу повторно. — Никто не сможет узнать твой вкус, почувствовать тебя, — кладу ладони на его щеки и целую, слегка прикусывая губу, а затем зализываю ранку, — или любить тебя.

Длинный стон вырывается из уст моего когда-то джентльмена. Счастливый стон.

— Правильно, — бормочет он, — ложись назад, малышка.