Пятьдесят три письма моему любимому - Лейла Аттар (2022)

– Ну и чем бы ты хотела заняться? – спросил Трой, когда мы выходили. – Пройтись по магазинам или посмотреть что-нибудь?

– Мистер Хитгейт! – догнал нас Джон. – Надеюсь, чай вам понравился. Я распорядился в качестве комплимента предоставить поездку на лошади с коляской для вас и вашей спутницы. Если вам нравится это предложение.

– Это очень щедрое предложение, – ответил Трой. – Спутница? – обернулся он ко мне. – Не желаете прокатиться в коляске? – И подал мне руку.

– С радостью, – улыбнулась я, опираясь на нее.

– Тогда сюда, пожалуйста. – Джон провел нас мимо клумбы с тюльпанами и подвел к кучеру в полном облачении – галстук, фрак и черные брюки. – Том будет вашим гидом.

Том приподнял шляпу и помог мне сесть в коляску. Трой что-то сказал Джону, который, просияв, ждал в стороне, пока Трой сядет рядом со мной. Сиденья были обтянуты красным бархатом. По краям коляски висели бронзовые лампы, а кожаный верх защищал нас от солнца.

– Готовы? – спросил Том, направляя коляску к выезду из отеля.

Звонко зацокали копыта великолепного коня, и мы помахали Джону на прощание.

Во время поездки по городу Том рассказывал нам всякие забавные факты. Про то, что гамак из местного парка снимался в сцене убийства в «Мертвой зоне» по Стивену Кингу, про проклятые дома и дома с привидениями, про безголового солдата, про дом, в котором ломаются все фотоаппараты, про плачущую Софию. Она потеряла возлюбленного на войне и бродит теперь по залам особняка Брокамур, а ее стоны слышны по ночам во всем городе.

Я сидела, положив голову Трою на плечо, мы слушали все эти байки, а коляска тряслась по набережной и живописным улочкам Старого города.

– Ты как? – спросил Трой, гладя меня по голове. – Он не напугал тебя всеми этими историями о привидениях?

– Когда я с тобой, мне ничего не страшно, – ответила я.

Когда мы вернулись, солнце почти ушло за горизонт. Все вокруг заливал золотисто-розовый теплый свет, такой же, как чувства в моем сердце.

Мы вышли из коляски возле отеля «Принц Уэльский». Трой заплатил кучеру, а я отошла погладить прекрасного коня. Он понюхал мою ладонь.

– Можно его чем-то угостить? – спросила я.

– Простите, мисс, – ответил Том. – Угощать его лучше не надо, но, если вы опустите руки и просто подойдете к нему, он будет рад.

Я встала, не шевелясь, и конь ткнулся мордой мне в шею, щекоча горячим дыханием. Я засмеялась, а он облизал мой парик, оставив на нем полосу слюны, после чего недоуменно уставился на меня.

– Это не настоящие волосы, – сказала я. – Невкусно тебе, да? – И потрепала коня по шее.

– Эй, – Трой обнял меня сзади. – Я ревную.

– А вам, мистер Хитгейт, неплохо бы научиться делиться с другими, – ответила я.

И только сказав это, я внутренне сжалась. Разве он не делал все время именно это? Делил меня с другим.

Когда мы вернулись к машине, на улицах уже зажглись фонари.

– Не хочешь заехать к Суини по пути домой? – спросил Трой.

– Суини?

– Это паб Дэвида. Я сказал ему, что мы можем заглянуть вечерком.

– Конечно. – Я пристегнула ремень. – Я с удовольствием.

Мы проехали по указателям к Ниагарскому водопаду и свернули на авеню Виктории. Паб стоял на небольшой площади, между аптекой и химчисткой.

– Возьми это, – захватил Трой с заднего сиденья мою кожаную куртку. – Становится прохладно.

– А мы можем ненадолго заглянуть в аптеку? – спросила я, просовывая руки в черные кожаные рукава. Я никогда раньше не носила кожаную косуху с молниями и большими плечами.

– Что тебе нужно в аптеке? – спросил Трой.

– Уксусный гель, – ответила я. – Шутка. – Я рассмеялась при виде его лица. – Губная помада. Я не взяла свою.

Я зашла в отдел косметики. Трой с ужасом разглядывал разные женские приспособления.

– Что это? – спросил он.

– Это для завивки ресниц.

– А это?

– Для выдавливания угрей.