Ниточка к сердцу - Эрик Рассел (2022)

Круин вышел из-за стола и стал мерить рубку шагами. Стальные пластины на каблуках щелкали по металлическому полу, золотые колокольчики мелодично позвякивали в такт. Он был зол, неудовлетворен, нетерпение сжигало его.

– В вашем идиотском сообщении нет никакой информации.

Он вдруг остановился перед Хефни.

– Вы хвалились, что будете моими глазами и ушами. – Громко фыркнув, Круин продолжал: – Невидящие глаза и заткнутые ватой уши! Хоть бы одна цифра, характеризующая их силы, хоть бы…

– Прошу прощения, сэр, – рискнул прервать командора Хефни, – их всего двадцать семь миллионов.

– Ага, – на лице Круина отразился живейший интерес. – Всего двадцать семь миллионов? Вот как! Население Гульда в сотни раз превосходит население этой планеты, а размеры планет почти одинаковы! – Он на секунду задумался. – Плотность населения здесь чрезвычайно мала. Во многих городах нет ни одной живой души. Но у них есть летательные машины и другие механизмы, которые могла создать только высокоразвитая цивилизация. То, что мы видим, – это остатки великой цивилизации. Вы понимаете, что это означает?

Хефни замигал, ничего не ответив. Калма нахмурился. Фейн и Парт стояли молча, с непроницаемыми лицами.

– Это означает одно из двух, – продолжал Круин, – войну или мор. Или то, или другое, но в масштабах всей планеты. Я должен иметь информацию, проливающую свет на этот период их истории. Я должен знать, какое оружие они применяли в этой войне, сколько этого оружия осталось и где оно хранится. Если же это не война, то какая именно болезнь опустошила планету, чем она вызывается и как ее лечат. – Круин замолчал и, чтобы придать вес своим словам, постучал кулаком в грудь Хефни. – Я хочу знать, что они скрывают, что так тщательно прячут от ваших глаз, потому что эти добряки могут не сегодня-завтра напасть на нас. И тогда, если мы не разгадаем их тайны, мы будем беспомощны перед ними и мы погибли. Кроме того, я хочу знать, кто отдаст приказ о первом ударе, где находятся эти люди.

– Все понятно, сэр, – с сомнением в голосе проговорил Хефни.

– Вот какая информация мне нужна от ваших шестерых туземцев. Информация, а не приглашение на обед. – Увидев, как Хефни от страха замигал, Круин жестко усмехнулся. – Если вы сами все вытянете из своих подопечных, это будет занесено в графу отличий вашего послужного списка. Но если мне придется делать вашу работу – пеняйте на себя.

Хефни открыл было рот, потом закрыл и затравленно посмотрел на Калму, который стоял ни жив ни мертв.

– Можете идти, – отпустил всех четверых Круин. – В вашем распоряжении одна неделя. Если вы не выполните задания, я расценю это как дезертирство с линии фронта и вас будут судить как находящихся на действительной службе со всей строгостью, предусмотренной Дисциплинарным уставом.

Все четверо побледнели, отдали честь и двинулись по одному к двери. Круин, презрительно сощурившись, глядел им вслед. Подойдя к иллюминатору, он стал смотреть, как за стеклом быстро сгущаются сумерки. На востоке слабо светилась мерцающая звездочка. Она была очень далеко, но Гульд был еще дальше.

На шестнадцатые сутки, в полдень, командор Круин, начищенный и при всех орденах, под резкий звон золотых колокольчиков отправился к зеленому холму. На границе выжженной зоны ему отдал честь недавно поставленный здесь часовой. Лицо у него было мрачное, и козырял он вяло.

– Вот как ты приветствуешь начальство! – сказал ему Круин, поймав его угрюмый взгляд.

Часовой еще раз отдал честь, на этот раз чуть живее.

– Давно не занимались строевой подготовкой, – ехидно заключил Круин. – Отвыкли от военной дисциплины. Я знаю, чем от этого лечат. Каждый день в течение целого периода будешь тренироваться – отдавать честь. – Взгляд Круина не отрывался от лица часового. – Ты что, немой?

– Никак нет, сэр.

– Молчать! – рявкнул Круин. И, выпятив грудь, добавил: – Продолжай нести караул.