Ниточка к сердцу - Эрик Рассел (2022)

– С прискорбием докладываю, что восемнадцать человек отсутствуют, сэр.

– Они смеялись надо мной, – тихо, с горечью произнес Круин. – Они смеялись, потому что знали! – Он сжал подлокотники кресла, и суставы его пальцев побелели.

– Прошу прощения, сэр? – Брови Джусика удивленно поползли вверх.

– Сколько времени они отсутствуют?

– Еще утром одиннадцать были на дежурстве.

– Значит, остальные семь отсутствуют со вчерашнего дня?

– Боюсь, что вы правы, сэр.

– И никто не счел нужным доложить мне об этом?

– Никто.

– Что еще вы держите от меня в тайне?

Джусик замялся, лицо у него исказилось, как от боли.

– Выкладывайте!

– Эти люди ушли из лагеря не в первый раз, – сказал Джусик, с трудом выговаривая слова, – и не второй. И даже, наверное, не в шестой.

– Сколько времени длится этот обман? – Круин подождал ответа и, не дождавшись, заорал: – Отвечайте! Вы что, язык проглотили?!

– Дней десять, сэр.

– Сколько капитанов знали об этом и не сообщили мне?

– Девять, сэр. Четверо из них ожидают за дверью ваших распоряжений.

– Где остальные пятеро?

– Они… они… – Джусик облизнул пересохшие губы.

Круин угрожающе поднялся.

– Что вы тянете? Ведь сказать все равно придется.

– Они тоже в самовольной отлучке, сэр.

– Ясно. – Круин подошел к двери, остановился. – Вывод напрашивается сам собой: остальные также были в самовольной отлучке, но, к счастью, успели вернуться до переклички. Им повезло. Вижу, что установить точное число нарушивших приказ не представляется возможным. Они ускользали с кораблей неслышно, как ночные твари, и так же неслышно возвращались. Дезертиры все как один. А дезертирство в военное время карается только…

– Но, сэр, учитывая обстоятельства…

– Никаких обстоятельств! – голос Круина сорвался от ярости. – Смерть – наказание дезертиру. – Подойдя к столу, Круин постучал кулаком по разбросанным на столе брошюрам. – Смертная казнь в присутствии всего личного состава в соответствии с Дисциплинарным уставом. Дезертирство, саботаж, неповиновение командованию, злостное нарушение Устава и неисполнение моих приказов – все это карается смертью. – Голос Круина, поднявшийся было до визга, вдруг сорвался. – Кроме того, мой дорогой Джусик, – продолжал он уже на низких нотах, – если мы сознательно уклонимся от исполнения долга, сознательно нарушим параграф устава и заменим смертную казнь другим наказанием, что ожидает нас?

– Смерть, – Джусик в упор посмотрел на Круина. – По крайней мере на Гульде.

– А мы на Гульде! Я объявил эту планету колонией Гульда. И теперь это Гульд.

– Осмелюсь заметить, сэр, объявили на словах.

– Джусик, вы что, заодно с бунтовщиками?

Глаза Круина лихорадочно заблестели, рука потянулась к пистолету.

– Никак нет, сэр! – На лице первого помощника отразилось смятение. – Но позвольте заметить, сэр, что все мы здесь связаны почти братскими узами, долгое космическое путешествие в этих тесных каморках спаяло нас. Мы многих потеряли и еще потеряем на обратном пути. Вряд ли можно ожидать, чтобы люди…

– Я требую повиновения! – Круин не снимал руки с пистолета. – Я требую железной дисциплины и полного, беспрекословного, незамедлительного повиновения! Тогда мы победим. Если этого не будет, мы потерпим поражение. – Круин указал рукой на дверь. – Капитаны кораблей, ожидающие допроса, приведены в надлежащий вид, как предписано Уставом?

– Да, сэр, они разоружены и под стражей.

– Ввести! – опершись ладонями о стол, Круин готовился вынести приговор подчиненным. Минута ожидания показалась ему вечностью.

Нежный запах ее волос.

Взгляд зеленых, как льдинки, глаз.

Но железная дисциплина – наш девиз.

Такова цена власти.