Круиз на поражение - Евгения Кретова (2020)

– Брр, – парень еще раз тряхнул головой, будто большой лохматый пес, сдул с лица выбившуюся темную прядь. Привычным движением подтянул хвост резинкой. – Да ее и так потрепал Форт с Крейгом, не до того… Но вопрос поднять, конечно, надо.

– Сам поднимешь?

Степан облокотился на поручень, на мгновение задумался, посмотрев за линию горизонта.

– Нет, – отозвался решительно. – Вокруг меня и так много суеты. Как сказал Гете: «Живейшие и лучшие мечты в нас гибнут средь житейской суеты»… Нет. Это без меня.

Он глубоко вздохнул, посмотрел за борт. Море ловило первые оранжево-розовые блики заходящего солнца. Чайки крикливо вились у пирса, с любопытством наблюдая за человеческой толчеей. Над волнами витал терпкий запах свежести и свободы.

– Пошли Валери провожать, – Ангелина оттолкнулась от бортика, шагнула к лифтам.

Они спустились на нижнюю палубу, нашли Валери и Тибо уже у турникета – оператор как раз завершала оформление их документов. Рядом скучал сотрудник портовой службы в униформе с красным крестом на эмблеме. Тибо, в плотном корсете, с рукой на перевязи, сидел в коляске и понуро поглядывал то на возвращавшихся на борт пассажиров, то на сотрудника медслужбы. До отправления «Жемчужины морей» оставались считанные минуты. Валери, наоборот, щебетала и взахлеб пересказывала ему приключения последних дней и первого конкурсного тура. При появлении Ангелины и Степана, махнула им рукой, бросилась навстречу:

– Стеф! Я так рада, что у вас все получилось! – новости на корабле разносились быстрее компьютерного вируса.

Степан чмокнул ее в щеку, обнял за плечи:

– Твоя коллекция понравилась Лапену, – сказал главное.

Валери замерла, перестала дышать. Рот округлился, глаза почти вылезли из орбит. Она по-рыбьи хватала воздух, не в силах вздохнуть.

– Дыши, – засмеялся Степан, похлопал по плечу. – Геля не даст соврать – выделил в числе трех лучших коллекций. Правда, Гель?

Ангелина кивнула.

– О-о! Тибо-о, – выдохнула, наконец, француженка. – Ты слышал? Я смогла удивить самого Дидье Лапена…

Дизайнер мрачно ухмыльнулся:

– Я тебе и говорю – зря снялась с конкурса… Могли б еще побарахтаться.

Отвернулся обиженно. Девушка упрямо нахмурилась:

– Не начинай. Мы уже все обсудили, – Валери выпрямилась, поджала губы. Но лишь на мгновение, чтобы уже в следующее, схватив Стефана и Ангелину за руки, обнять их. – Будете в Париже – а вы там обязательно будете, я вам это желаю, а то, что я желаю, непременно сбывается. Так вот… будете в Париже, пойдем вместе в кафе Лора́н. Это плавучий кораблик на Сене, и там делают лучшее в мире фондю. Специально для больших и дружных компаний, – она захохотала. – То есть для нас!

Стремительная, яркая, естественная, Валери зарядила своим смехом так, что, простившись с ней, на душе стало пусто и зябко, как становится пусто и зябко, когда заходит солнце.

– Что, пойдем ужинать? – Предложил Степан, еще вглядываясь в удаляющиеся фигуры Валери и Тибо. – А то мы и так опоздали.

Они в самом деле опоздали. Пробрались, нырнув под стойками операторов, устроились на свободные места, и, втянув шеи и наклонившись к центру стола, прислушались, о чем шла речь.

Говорила Мария Стафф. О предназначении кутюрье, о моде и счастье быть признанным. И еще о Судьбе гения. Она особенно выделила это слово, явно вкладывая с него особый смысл.

– Гений одинок, – говорила она. – На Олимпе всего одно место. Даже те, кто пришел сегодня вместе с вами, останутся в тени. В вашем будущем им не окажется места.

Ангелина тайком взглянула на помощников участников проекта – все как один с вопросом посмотрели на своих напарников. Те, как один, подбадривающе кивнули. «Каждый думает, что эта чаша его не коснется, – понимала она. – И каждый будет обманут».

Вероятно, Валери окажется в тысячу раз права: уйдя с проекта, она сумела сохранить то, что ей было важно – отношения и совместное будущее с Тибо.