Фирма - Джон Гришэм (2002)

— Оружие. Никогда в жизни он не покупал оружия. Никто не знает, откуда оно у него взялось. Не зарегистрированное, без серийного номера. Один из его друзей говорил, что Микел якобы как-то сказал, что обзавелся револьвером для защиты. По-видимому, добавил его друг, тот находился тогда в эмоционально неуравновешенном состоянии.

— А что вы думаете?

Ломакс бросил окурок в подернувшуюся ледком лужу у себя под ногами. Поднес руки ко рту, подышал на них, согревая.

— Не знаю. Не могу поверить, чтобы занимающийся налогами юрист, ничего не понимая в оружии, пошел бы и добыл себе пистолет, без всякой регистрации и даже без серийного номера. Если такому человеку, как он, требуется оружие, то чего проще: пойти в оружейную лавку, подписать какие-то там бумаги и стать владельцем новенькой блестящей вещицы. Его же пушке было по крайней мере лет десять, а номер уничтожен профессионалом.

— Полиция проводила расследование?

— В общем, нет. Дело открыли и закрыли.

— Письмо он подписал?

— Да, но я не знаю, кто удостоверил его подпись. С женой он был уже год как в разводе, она переехала в Балтимор.

Митч застегнул на куртке верхнюю пуговицу и стряхнул налипший на воротник лед. Мелкий снег усилился, на тротуаре он уже не таял. С дула пушки начали свисать крошечные сосульки. Движение по набережной замедлилось: колеса пробуксовывали, машины заносило.

— Так какое мнение у вас сложилось о нашей маленькой фирме? — задал вопрос Митч, глядя на уползающую в темноту реку.

— Опасное место для работы. За пятнадцать лет они потеряли пятерых юристов. Не очень-то это хороший показатель.

— Пятерых?

— Если считать Ходжа и Козински. У меня есть один источник, он утверждает, что и в деле с ними не на все вопросы получены ответы.

— Я не нанимал вас расследовать еще и это.

— А я и не требую с вас за это денег. Это уже мое личное любопытство.

— Сколько я вам должен?

— Шестьсот двадцать.

— Плачу наличными. И никаких записей, договорились?

— Годится. Я предпочитаю наличные.

Митч повернулся к реке спиной и стал изучать взглядом высокие здания кварталах в трех от парка. Он уже замерз, но уходить не спешил. Ломакс краем глаза следил за ним.

— У вас какие-то проблемы, не правда ли? — обратился он к Митчу.

— Вы так думаете?

— Я бы не стал там работать. Я хочу сказать, что не знаю всего того, что знаете вы, и мне кажется, что вы знаете гораздо больше того, что говорите. Но ведь мы же стоим здесь, в этой мерзости, потому, что не хотим, чтобы нас видели. Мы не можем говорить по телефону. Не можем встретиться у вас в кабинете. А теперь вы не хотите встречаться и у меня в офисе. Вы уверены, что за вами постоянно следят. Вы говорите мне, чтобы я был осторожнее, берег свою задницу, так как и за мной тоже могут следить, кто бы они там ни были. В вашей фирме пять юристов погибли при весьма подозрительных обстоятельствах, а вы ведете себя так, как будто следующий в очереди — вы. Да, я бы все же сказал, что у вас проблемы. Серьезные проблемы.

— А что Тарранс?

— Это один из их лучших агентов. Переведен сюда около двух лет назад.

— Откуда?

— Из Нью-Йорка.

Пьяный нищий выбрался из-под бронзовой фигуры лошади и растянулся на тротуаре. Хрюкнув что-то, он поднялся, подобрал свою коробку и одеяло и заковылял по направлению к центру. Ломакс насторожился и проследил за ним встревоженным взглядом.

— Это всего лишь бродяга, — сказал Митч. Оба с облегчением вздохнули.

— От кого мы прячемся? — спросил Ломакс.

— Хотел бы я сам знать.

Эдди внимательно смотрел на его лицо.

— Мне кажется, что вы знаете.

Митч молчал.