Ночная птица - Брайан Фриман (2018)

– Есть еще кое-что. Когда я с ней, она напоминает мне о Кейти. Я не уверен, что смогу преодолеть это.

– Дело в ней или в дате? – спросил Дуэйн. – Мы все немножко сходим с ума, когда приближается день рождения Кейти.

– Наверное, и в том и в другом, – не стал отрицать Фрост.

– А знаешь, что на это сказала бы Кейти? Она сказала бы, что ты полный осел.

– Точно.

– Что Шак думает о Люси?

– О, это любовь с первого взгляда, – ответил Фрост.

– Видишь? Для тебя это важный аргумент.

– Да, но не в романтическом плане. Мне просто нравится общаться с ней. Она ничего из себя не строит. Кейти была такой же.

– Ты ей об этом говорил? – спросил Дуэйн.

– Нет.

– А надо бы.

Фрост никак не возразил на это. Допив пиво, он пошел на кухню за новой бутылкой. В доме витал солоноватый запах морепродуктов. Дуэйн на скорую руку приготовил крабовый мак-и-чиз, предварительно окунув в кипяток двух живых крабов. Шак получил крабовое мясо из клешни. Еда так понравилась ему, что он, вылизав тарелку, стал гонять ее из конца в конец кухни.

Фрост откупорил третью бутылку пива. Обычно он так много не пил, но сегодня был особый случай.

Вернувшись в гостиную, инспектор опять устроился на приоконной скамье. Дуэйн листал тысячестраничную биографию Гарри Трумана, которую оставил здесь Фрост: по вечерам он любил посидеть у окна и почитать в одиночестве. Только он, Шак, прошлое и Сан-Франциско.

– А почему тебе так нравится история? – спросил Дуэйн.

– Я знаю, чем все заканчивается.

– Забавно.

– Между прочим, у историков и сыщиков много общего. Мы любим детали, но с легкостью перестаем различать, какие из этих деталей важны, а какие нет.

Дуэйн ткнул пальцем в закладку, оставленную Фростом.

– Значит, ты остановился на той части, где Гарри сбросил бомбу?

– Да.

– Думаешь, нам доведется увидеть, как сбросят еще одну?

– Да.

– Ты говоришь как пессимист, – Дуэйн покачал головой.

– Я говорю как коп, – сказал Фрост.

Брат нахмурился.

– Представь себе всех тех людей; утром они проснулись и не подозревали, что погибнут еще до конца дня.

Фрост кивнул.

– Чаще всего происходит именно так.

Некоторое время они молчали. Фрост знал, о чем думает Дуэйн, а тот знал, что брат думает о том же самом, но ни один из них не заговорил о своих мыслях вслух. Кейти не знала. В тот страшный день она проснулась, и день должен был стать таким же, как множество других. Но не стал. Он был последним. К полуночи ей предстояло оказаться на заднем сиденье ее «Малибу» на Оушн-Бич, где Фросту и суждено былонайти ее.

Сегодня Кейти исполнился бы тридцать один.

– Ты звонил маме и папе? – спросил Дуэйн.

– Ага.

– Как они?

– Мама держится лучше, чем папа, – ответил Фрост. – Их здорово подкосило. Но Тусон пошел им на пользу.

Дуэйн отпил морковного сока и ничего не сказал. В его глазах блеснули слезы, и он устремил взгляд на Залив. Шак, который обладал сверхъестественным умением распознавать, когда людям плохо, забрался к Дуэйну на грудь и принялся вылизывать его лицо. Тот не удержался и рассмеялся. Затем поцеловал Шака в голову и опустил на скамью рядом с собой.

– Что-то мне хочется поспать, – сказал он. – Мне в вагончик к четырем. Ты не против, если я устроюсь здесь?

– Иди в спальню, – предложил Фрост.

Дуэйн встал и допил остатки сока.

– А ты почему не спишь там?

Инспектор пожал плечами:

– Не знаю. Предпочитаю диван. Он мой.

– Ну все это – твой дом.

– О нет. Это дом Шака. Я – просто гость.

Дуэйн улыбнулся.

– Точно. А я и забыл.

– Спасибо за ужин, – сказал Фрост.

– На здоровье. – Дуэйн чокнулся пустым бокалом с бутылкой Фроста. – С днем рождения Кейти.

– Ага. С днем рождения.

Фрост дождался, когда Дуэйн уйдет в спальню, допил пиво и обратился к звездам за окном: