Поединок во тьме - Михаил Соловьев (2015)

Но сознает он, что расстаться с подземельями, которые дар такой дали, выше его сил будет.

«Как я без нор своих?» — себя спрашивает и понимает, что никак, — не деться ему никуда от «подземли».

Ждал недолго. Зашуршало наверху, и канат по стенке пополз. Опустился рядом. Две случайности помешать могут: свет и если Заморенок не первым пойдет. Однако знает откуда-то Володька, что все сегодня получится.

Кирку свою на руке взвешивает и в серой мгле дарованной угадать пытается: кто же это там сверху ползет?

40. Р. Пашян

Почти два часа прождали возле задвижки, пока Юрка отбоя не дал.

— Слухани, Роин, что там за дверцей, — говорит. — Может, шебаршит за ней кто.

Ухо прижал, но только воздух шумит да с этой стороны водопад мешает.

Сейчас сижу, себя изучаю. Первый раз я сжигал кого-то, но нет сомнений или переживаний каких, хотя любая слабость — это слабость, и нельзя раскисать сейчас. Нужно удостовериться, удачно ли, и наверх валить.

Заморенок решил сначала к Леваше нырнуть в наблюдательный пункт: мол, нет резона на Вовину территорию лишний раз соваться.

Обратно шли не таясь. Мне и самому надоело вылеживаться да прятаться, шагаю и хозяином себя чувствую. Когда первая ниточка эмоций таких мелькнула, сперва не заметил, а потом разматывать ее давай.

«Забавные мысли у тебя, Роин, — говорю себе. — Никак, прикипаешь понемногу к подземному городу?»

Нет ответа, а только лучики наши мелькают на стенах, и чувствую я, что приняли шахты жертвоприношение огненное — с удовольствием приняли. Плюнул я тогда на все мысли и спрашиваю товарища своего:

— Как думаешь, Юрка? Чего они там искали?

— Не знаю пока.

— Смотреть будешь? — интересуюсь.

— Сначала приспособу надо собрать водолазную для подачи воздуха. Потом можно и рискануть.

— А что, если МЧС раньше нас найдет что-нибудь? Нам же ситуацию с несчастьем закончить надо, чтобы честь по чести: вот они, трупы, и вот он, несчастный случай.

— И что предлагаешь?

— Тут уж, братишка, тебе решать.

— Ну, тогда глянем для начала, не остался ли кто у них в лагере. Нам такой расклад в самый раз. Не придется слугам государевым самим цинковать про случившееся. За нас все сделают.

Вьются шахты. Опасный муравейник, суровый. Как подумаешь, что можно сгинуть здесь без вести, не по себе становится. Стоит мыслишку эту прогнать, другие лезут — не лучше.

«Вперед, Роин», — кричу себе, но легче не становится.

Когда подходили к тому месту, где канат должен быть, Юрка фонарик затушил и мне отмашку дает. Понятно, нычка службу хорошую сослужила, и нет резона палить ее, если следит-таки за нами Володька Козлякин.

«Цык, цык», — клацнул чем-то по скале Заморенок. «Цык, цык…»

Зашуршало наверху.

— Давай, Роин, — Юрка шепчет и канат мне в руки сует.

С таким количеством узлов и ребенок вскарабкается. Ноги поставил, за шишку ухватился, подтянулся, и все сначала.

Леваша с той стороны дыры ждет.

— Прывет, Роин, — шепчет. — Праспал я.

— Все вовремя, — отвечаю. — За нами удача сегодня, брат. Заделали мы свинорылого. Поджарился — не пикнул.

Чувствую, отлегло у моего горного баранчика. Прижался он к плечу, как мальчишка, и шепчет:

— Значыт, навэрх идем? На свэт?

— Еще неделю жить здесь будем, — набрасываю ему для понта, и тут из дыры Юрка появляется.

— Ну что, Леван, не было движухи на той стороне? — спрашивает, а сам канат наверх затягивает.

— Нэт.

— А как ты угадал, что они пошли? — спрашиваю.

— Заснул я, — кается наблюдатель наш. — А как понал, сколко проспал, рисканул до двэрэй сгонять, а там замок висит.

— Красавчик, — Юрка говорит. — И каким ходом ты на Вовкину территорию гулял?

— Каторый с мастыркой. Ну тот, что ты мелом отмэчал.

— В масть все, — радуется Заморенок. — Молодец, Леван! Прихватили их как надо…