Поединок во тьме - Михаил Соловьев (2015)

— Рассказывай, — говорю. — Что мне делать, когда в штрек залезу? Ну, как каверну эту раздалбливать?

Оказывается, сложно все. Кальцитовое пятнышко небольшим было, и все, что на нем крепилось, уже у нас. Петр и сам не знает, что дальше делать.

— Ну не геолог же я, чего пытаешь? Поковыряйся, может, еще что выудишь.

Злюсь:

— Круто! А остальное врагу оставим?

Петр фыркать начал: мол, отвяжись и делай что хочешь, видите ли, у него сейчас другие задачи. «Ладно, — думаю, — раз уж у нас внутри спасательной экспедиции еще один поисковый отряд созрел, партнер для меня остается только один — Сережка». Перехватил его и план свой поведал, что собираюсь я под прикрытием чеэсников еще раз в штрек занырнуть на остатках кислорода.

Серега сразу морду заговорщицкую сделал: мол, секрет есть секрет. Любой на него сейчас глянет и сразу поймет, что затеял парень не меньше чем государственную измену.

— Ты попроще, попроще, — шепчу. — Все пироги внизу будут. Момент улучим — и к норе вонючей. А здесь улыбайся давай и Сергея Васильевича слушай.

Ржет Серега. Молодец. Меньше суток прошло, как его течением реки подземной от нас унесло, а он проспался и в порядке уже.

Когда Анечка из дыры черной выбралась, мы оба под хмельком были. Племянник Сашка где-то на пути к нам, а Петруха еще в потоке.

Классная штука — водка. Анечка тоже хлебнула из фляги, не хуже иного парня. Вот что значит — таежная школа.

— Заново родился? — Серегу спрашивает.

— Нет. Первый раз помер, — хрипит он, а корка ледяная на верхней одежде горбом стоит.

И впрямь. Сейчас уже шутить можно да смеяться, а тогда, как подхватил его ледяной поток подземный, попрощался Серега со всеми, кто ему дорог.

Сначала не было испуга, говорит. А потом, как вода под шкуру полезла и пару раз течением перевернуло, настоящий страх пришел.

— Когда в дыру меня засосало, понял я, что конец мне. А уж как воздух закончился…

Сопит в темноте. «Эх, — думаю, — если бы не водка и не белье сухое, загибаться бы нам сейчас, а так еще сносно».

Тут Петруха из дыры вываливается. Мы и его давай переодевать и водкой пичкать. Вот оно, счастье. Пьет товарищ наш из фляги, а я неожиданно состояние его умиротворенное почувствовал: мол, закончилось все…

— Никогда такой воды не было, — говорит, — не иначе, еще какая речка в шахты ушла. Смотри, по самую маковку заполнились — прям до потолка.

Только тут я понял, что действительно Серега с жизнью прощался, когда воздух в потоке пропал.

Рассказывает:

— Я, когда снова дышать смог, посчитал, что умер уже. Даже холод пропал куда-то, а свет этот ночной я за тоннель принял, который в клинической смерти видят…

Закончить свой рассказ Сережка не успел. Племянничек на «крузаке» моем прирулил.

Потащились к машине и свалились в нее мокрой кучей вместе с вещами.

— Домой, — выдохнули чуть не хором.

Оказалось, что баня горячая еще. Племянник Петров до нее большой охотник и чуть не каждый день топит.

— Вас ждал, — хвастается.

Воспоминания мои прервал Сергей Васильевич. К столу зовет, роли распределять. Выдвигаю предложение: для ускоренного обхода территории — разделиться. То, что знаем, можем осмотреть самостоятельно.

Подполковник на Анечку вопросительно смотрит, а та разом сообразила, что я задумал.

— Давайте, — говорит, — можно. Парни опытные, и нам проще — как раз три группы получится. Петр — главный и основные силы с ним, а мы вокруг них под вашим руководством…

Когда она к Васильевичу под начало записалась — сразу утвердился план наш. «Молодец девка, — думаю, — выдала нам с Сережкой карт-бланш».

Срок операции отмерили двое суток. Дальше по обстановке.

Погрузились быстро. Я личные вещи к Сереге сунул, а в сидор свой изолирующий противогаз запаковал. Стартуем.

Анечка в экипаже с Васильичем.