Поединок во тьме - Михаил Соловьев (2015)

Муравейник шахт оживал. Он чувствовал это всеми фибрами. Серая пелена перед глазами высвечивала в сумраке знакомые до боли детали и приметы.

Выброси Володьку в любую точку слюдянских шахт, за пять-семь минут осмотрится и сориентируется. «Подземля» для него — открытая книга.

Под ногами захлюпало, и в негативном изображении проявился ряд вагонеток, валяющихся в беспорядке возле нужного штрека. Рельсы сняли последние охотники за черным металлом, а вагонетки им тяжелыми показались. Те две, что на колесиках устояли, заполнены. Одна — пустой породой, другая — слюдой.

В воде кристаллики льда.

Температура минусовая, и находиться здесь без тепла — это все время трястись и ежиться. Аккуратно обошел ледяные сталагмиты — хороший сторожок, сами они не падают.

Закрыл глаза и включил фонарь. Подождал немного и стал привыкать к свету.

Направил лучик вверх по стволу шахты. Плохо. Ледяные линзы, закупоривающие летом проход сверху вниз, почти разошлись. Инерция тепла работала четко: летом промерзаем, к зиме оттаиваем.

Остаток лиственничной лестницы начинался прямо на рудничном дворе почти у ног Козлякина, а вот верхнюю ее часть он обвалил давно. Сначала расшатал, а потом с нее сорвался конкурент.

«Метров с сорока падал», — оценил Козлякин, прислушиваясь к себе. На сердце по-прежнему было спокойно.

За рудничным двором раздавался шум воды, льющейся в слепую шахту, но любоваться небольшим водопадом сейчас не время.

Фонарь решил не выключать и, дойдя до нужного штрека, нырнул в него. Пока шел по квершлагу, свет вырывал из темноты рассечки на огнивах и бирки с названием жил.

Настоящее кладбище вместо подземного города.

В штреке сторожки без изменений. Значит, Заморенок условий договора не нарушал и границу не переходил.

«А нам нужно к войне готовиться», — прикидывал, с какого края подобраться к лиственничным крепям на входе, Козлякин.

Потолок здесь дышал всегда, он это знал точно. Много раз хотелось обрушить все известные ему переходы, но оставалась вероятность, что существует неизвестный маршрут, а значит, возможен проигрыш.

Сегодня — другое дело. «Что там за восемь теней мне привиделось?» — спрашивал он себя и окружающее пространство, но ответа по-прежнему не было. Петр может, конечно, зайти по-разному. У него и своих наработок хватает.

Однажды Козлякин подумал, что закончена история с сыночком главного инженера. Организовал небольшой обвал и вроде закрыл его в тупике, а у того оказался запасной выход по воде и даже фонарь водолазный с собою был. Так потом в городе Владимир услышал. Петр же этот полевой штрек снова зачистил от обвалившейся породы.

Козлякин хотел еще раз зарушить, но там наружу плотные пироксен-амфиболовые гнейсы вышли, а где они есть, крепи ни к чему. Само не обвалится — только взрывать, но это себе дороже.

Пока вспоминал былое, решил потолок не обваливать, а ловушку замастырить. Расшатал верхнее бревно. Выбрал понемногу породу и вытянул деревяшку на самый край. Подобрал из валяющихся лиственничных жердей какую потоньше, обломал, как надо, и спусковой механизм зарядил. Споткнись кто сейчас о лежащую поперек штрека лесину — рывка хватит, чтобы сдернуть на следом идущего лиственничное бревно, пропитанное влагой. Если удача улыбнется, так еще и скала пойдет.

Неплохо получилось.