Поединок во тьме - Михаил Соловьев (2015)

17. М. Птахин

Встречались с Анечкой в «Осетинской кухне». Девчонка и в самом деле, невзирая на околомодельную внешность, оказалась стоящей. Живой ум и туристические приколы. С Серегой они говорили на одном языке. За столом обсуждали детали будущего похода. Рассказал варианты захода в «подземлю», которые набросал Петр.

Заход по водоотливной штольне «Байкальская» не понравился длиной, хотя на первый взгляд приводил прямо на место.

— Для чего тогда мы? — сердился Лысый. — Тащить систему, веревки, крючья, спусковину? Килограммов пятнадцать, чтобы прогуляться туда и обратно? А так мы из штольни — нырк, и там, а ваши километры пускай тяжеловозы преодолевают. Представь себе, сколько жратвы на неделю брать? А противогазы?

— А если разделиться? — предложил я. — Мы на ноге, а вы с грузом сверху?

— А вероятный противник? — наступал Серега. — Нет, делиться нельзя.

— Кто такие? — поинтересовалась Анечка, сверкнув глазами.

— Да есть там один, — нехотя ответил я. — Мешается всем. Полагает, что шахты ему принадлежат. Ненормальный…

— Задачка, — насупилась девчонка и стала крутить в руке коробочку с зубочистками. — Если есть оппонент, систему сбрасывать придется и на спуске бить промежуточные станции. На случай, если подниматься будем. Выходить в принципе можно и по водоотливной штольне. Лишнее, если что, оставим — и вперед. А зачем противогазы, Серега?

— Это не нам, — поморщился Лысый. — Михина замута, есть там где-то скрытый штрек, по которому они пройти хотят на заваленную сторону, так он под сероводородом.

— Сероводород — веселая фигня, — сказала Анечка. — К тому же горючая. В шахты не попадает?

— Под задвижками, — пояснил я. — Потому желателен изолирующий противогаз. Неизвестно, как там себя простой угольный поведет при том содержании кислорода.

— Противогазы, парни, я возьму. Маршрут в МЧС обозначу, — подытожила Анечка. — Провентилирую, нет ли там каких запретов. Такое бывает, объекты или гэбэшные, или закладки. Инфраструктура города вдруг может пострадать, а мне мои инструкторские регалии ой как дороги, так что вся инфа завтра.

Просидели еще пару часов. Лысый балагурил и в очередной раз насмешил меня своей историей про армию. Я знал, что в далеких восьмидесятых он ловко увернулся от службы, организовав себе «белый билет». Поступок, конечно, не самый благовидный, но в масштабах России бывает и пострашнее. На сегодня ситуация повернулась на сто восемьдесят градусов.

Серега избавился-таки от своего позора.

— Я после, как поругались, все насмешки твои вспоминал да злился, как ты меня приспособленцем обзывал, — рассказывал Серега, немного захмелев. — Потом решил: ситуацию нужно исправлять, что я, на самом деле, не мужик? В армии каждый побывать должен!

Перед моими глазами сразу построились новобранцы, среди которых динозавром затесался мой старый товарищ, и бравый майор определял его по службе.

— Это хорошо, что ты лысый, — говорил ему майор. — Проблем со стрижкой не будет…

Все оказалось проще. Серега выправил себе другой военный билет, где было написано, что он годен к армейской службе и даже ее прошел.

— Там все отметки, — важно рассказывал он. — Присяга, воинская часть и даже номер моего автомата. Теперь никто не попрекнет.

Серега ностальгически зажмурился.

В роль он входил всегда великолепно, не удивлюсь, если сейчас у него перед глазами мелькали воображаемые картинки из нелегкой поздней службы.

— А дембельский альбом у тебя есть? — поинтересовался я. — Кто альбома не имеет — служил как черт…

— Был, — грустно ответил Лысый, окончательно перемешивая правду и вымысел. — Был, но в пожаре сгорел на даче отчима.

В печальных глазах товарища по-прежнему мелькали армейские воспоминания.

Подумалось, что парень настолько верит в свои слова, что даже детектор лжи ему сейчас посочувствовал бы.