Женщина в Восточном экспрессе - Линдси Эшфорд (2019)

Нэнси шла мимо медных рядов. В полутемных нишах мелькали фигуры арабов с паяльными лампами, выплавляющих фантастические формы. Снаружи, на улице, были сложены в стопки готовые изделия на продажу: чайники, кастрюли и тарелки, блестящие на утреннем солнце. Чуть поодаль медные товары уступали место коврикам и попонам. Мимо протолкнулся мальчик, ведущий под уздцы мула. Животное было нагружено огромными тюками яркого хлопка. Нэнси отошла в сторонку, чтобы их пропустить, и тут ее пригвоздила к стене стайка ребят помладше с подносами на шеях.

– Смотрите, у меня булавки – хорошие, английские – и кнопки! – Ребенку было не больше пяти, в грязной рубашке с рваным подолом.

– Смотрите, хорошая резинка – годится для панталон!

Раздались взрывы смеха. Нэнси не смогла удержаться от улыбки. Кэтрин предупреждала ее насчет покупок у торговцев с рук: один раз дашь слабину, и все – налетят, словно мухи. Но как можно отказать, глядя в эти плутоватые личики с огромными черными глазами? Такие худенькие, все в лохмотьях… Она порылась в карманах, выуживая остатки мелочи: вчера утром обменяла двадцать фунтов на динары, отложив большую часть на оплату счета за номер. Агата щедро оплачивала все расходы на питание, однако гордость не позволяла Нэнси совсем уж садиться на шею.

Она разделила горсть монет между детьми, забрав пакет с булавками и резинку: пригодится, когда настанет пора шить себе одежду. Уже и выкройку подобрала к тому отрезу, что куплен на базаре в Дамаске. Как только съедут из отеля, можно будет распаковать швейную машинку и приступить. Агата присмотрела дом по вкусу; если повезет, завтра переедут.

Нэнси перешла по мосту через канал и повернула на Бэнкс-стрит; дети настырно шли за ней. Дважды она оборачивалась и шикала на них, пытаясь отогнать. Наконец они отвлеклись на блестящую машину, из которой вышла западная леди с собачкой под мышкой.

На улице было шумно, полно народа: крики лоточников, блеянье ослов, гортанные звуки прохожих, сплевывавших прямо на тротуар. В Багдаде все это в порядке вещей, никто совершенно не стеснялся, и Нэнси уже приучилась смотреть под ноги.

Она поспешила дальше: мимо портных, сидящих на полу по-турецки возле плакатов с изображением шикарных западных костюмов, мимо прилавков с бархатом и вышитой парчой. Дорога уже стала привычной – это был ее третий визит в британское консульство, последняя отчаянная попытка навести справки о смерти Делии. В предыдущие разы от нее ловко отделывались вежливые безучастные клерки: удалось узнать лишь дату смерти, местоположение могилы на английском кладбище и тот факт, что она скончалась на квартире в Багдаде.

Агата посоветовала добиться аудиенции у самого главного в иерархии – генерального консула, даже предложила пойти с ней, однако Нэнси решила справиться с этим делом в одиночку. Теперь же она начала сомневаться в своем решении: Агата куда более уверена в себе, к тому же быстро соображает. Уж она-то не позволит никакому чиновнику, даже высокого ранга, себя запугать!

Подойдя к воротам, Нэнси позвонила. Ее молча впустили во внутренний двор и провели к двери с начищенной медной табличкой «Генеральный консул». Во рту пересохло. Дверь отворилась, и она увидела высокого мужчину с копной седых волос: он стоял спиной к ней и выглядывал из окна. Обернувшись на звук, консул пошел ей навстречу. Он походил на хищную птицу, готовую спланировать с неба: холодные голубые глаза, орлиный нос.

– Леди Нельсон? – Он пожал ее руку с такой силой, что чуть не переломал костей. – Садитесь, прошу вас. Примите мои искренние соболезнования. Мисс Грэнфилд была выдающимся членом нашей команды, ее очень не хватает.

– Благодарю вас…

В горле застрял ком. Нельзя плакать, не сейчас.

– Я… я только хотела узнать, что произошло. Никто так и не смог объяснить…

Консул сложил ладони вместе.