Бессердечно влюбленный - Маргарита Ардо (2019)

Вы видели когда-нибудь, как старушка преображается в женщину? Не с молодильными яблочками, а в настоящей жизни? Именно это произошло с мадам Воронцовской, стоило мне подойти к её столику. Поворот головы, мгновенно включённый взгляд: интрига с поволокой. Просто вау! Я многозначительно глянул на свою помощницу: учись, Алина, — чтобы не в подворотне стоять, а раскручивать лордов на пол состояния. Возле такого очаровательно скрытого кокетства, подаренного мне полувзглядом девяностолетней женщины, как-то само собой вышло встать по-гусарски, представиться и спросить:

— Прошу прощения, мадам, вы позволите?

— Пожалуйте, молодой человек, — с французским прононсом ответила старушенция.

Алина приземлилась рядом без всяких экивоков.

— Мадам Лили, бонжур! Я рискнула сказать этому мсьё, что вы сможете нам помочь.

— Оригинально, Алин, в чём же?

— У мсьё серьёзная проблема: он ничего не понимает в романтике.

Старушка посмотрела на меня, как на инвалида:

— Какая жалость, такой красивый мальчик! Вы немного похожи на моего второго мужа, он был художником, точнее мы так и не расписались, потому что официально я ещё была замужем за Сержем, он не давал развода, и я просто сбежала с Франсуа за океан, мы были с ним так счастливы, не то, что с Сержем; вы знаете, эти вынужденные браки, когда вмешиваются родители и настаивают на скучнейшем мужчине, называя его «хорошей партией», они ни к чему не приводят, особенно тех, кто ищет в жизни искренних чувств и большой любви, вы согласны? — на одном дыхании выпалила мадам Воронцовская, поправила локон на виске и посмотрела на меня.

С трудом выношу такое обилие слов, но положение обязывало, и я просто сказал:

— Да, — и подозвал официанта.

Всё в этой престарелой женщине было невозможно женственным. Я вообще не обращаю на подобное внимание, отмечаю только: красиво-не красиво. Однако передо мной сидела настоящая дама. Музейный экспонат женственности под названием «Угасшая красота». Каждая деталь была точно подобрана и дополняла образ, словно его составлял гримёр для спектакля «Дама с собачкой. Сто лет спустя»: серебряные серьги, оттягивающие немного мочки ушей, уложенные поредевшие локоны, бежевая шляпка, надетая со старомодным кокетством, изгиб бровей, лёгкая косметика на морщинистом лице, жемчужная нить, проглядывающая из-под бежевого пальто шёлковая блузка, перстень. И запах духов. Готов поклясться: это были «Шанель № 5», хотя я ни черта в духах не разбираюсь. Покупаю только один парфюм, который мне нравится, всегда один и тот же. Но тут всё было иначе: детали не бросались в глаза, но на них невозможно было не обратить внимание.

Я заказал вина, на которое указала Алина. Мадам Воронцовская рассматривала меня, кажется, с не меньшим интересом, чем я — её.

— Романтика — это прекрасно, — проговорила мадам с томным взглядом, — женщина ждёт от мужчины героизма, штурма крепости, сражения с драконом, решительности, готовности положить всё у её ног, и в этом снискать своё счастье. Нет ничего хуже нерешительных мужчин, которые не знают, что им нужно.

— Я знаю. Но ныне с драконами напряжёнка, — улыбнулся я.

Старушка рассмеялась.