Бессердечно влюбленный - Маргарита Ардо (2019)

Даха моргала и волновалась. Я вздохнула, собралась с духом и рассказала всё: про котлеты и наряды, про выступление, мою тираду и его обман. — Он решил меня так наказать, заставить замолчать, понимаешь?

— Вот сволочь! — вспыхнули глаза Дахи. — Я тебя предупреждала: Михаил опасен! Ну зачем ты всё это придумала, Викуся?!

— Наверное, дура, — пожала я плечами.

— Ух, теперь я его ещё больше ненавижу! — Даха показала кулаком в воздух.

Из кухни вышел Маню в переднике и удивлённо вытаращил глаза:

— Ты чего, малышка?

Мы переключились на французский.

— Это не тебе, мой Ню-Ню, — пропела Даха. — Это Михаилу, чтоб его черти с потрохами съели!

Совершенно уютный, лохматый неандерталец в фартучке с сердечками обнял миниатюрную Даху сзади и промурчал:

— Хочешь, мы его на полюс отправим? Посылкой?

Моя подруга воодушевилась:

— Я очень «за»! Только смылась от него подальше, в Париж, а он снова тут. И снова гадости творит. Гадский гад.

А я вздохнула:

— На Полюсе он всех белых медведей передушит. Или заставит тюленям насосы продавать. Зверей жалко.

Ребята засмеялись. И я тоже. Чуть-чуть.

* * *

Жилище Маню без облака слёз оказалось прекрасно-эклектичным: современные жёлтые полки, яркая мебель с привкусом Икеи в квартире с арочными окнами, люстрами на длинных цепочках и дубовыми панелями прошлого века. Канделябры с бронзовыми статуэтками мирно соседствовали с плоским телевизором и прочими гаджетами.

— Бабушкино наследство, — пояснило великанское Дахино счастье в передничке.

И состряпало для нас чудесный ужин: улитки в сливочном соусе, с зеленью и чесноком, а также грандиозную миску зелёного салата с черри. Маню разлил белое вино в высокие бокалы на тонких ножках.

Есть я не могла, но усердно себя заставляла. И даже надела на себя приличное платье — друзья в моей беде не виноваты.

— На десерт будут блины с апельсиновым джемом, такие называются Сюзерен, и сыр! — гордо сообщила Даха. — Оказывается, французы едят сыр как дополнительное блюдо, и совсем не как мы — сыр-колбаска ассорти на одну тарелку среди холодных закусок.

— Нет-нет, — замотал головой Маню. — Сыр и колбаса вместе — это невозможно! Вкус сыра — это поэзия! Он сочетается только с хорошим вином.

И вдруг в дверь позвонили.

— Мы никого не ждём, — удивился Маню.

Даха, счастливая почувствовать себя хозяйкой, поправила прядь.

— Милый, я открою, — сказала она и бросилась в коридор.

Через минуту в гостиную вошёл гигантский букет белых роз. С мужскими ногами, в брюках и ботинках. Позади показалось оторопевшее лицо Дахи с орхидеями, бутылкой вина и фруктами в корзине. Подруга моргала мне так, словно ресницами от мух отмахивалась.

Розы опустились ниже, я увидела удава. Бледного и решительного. Сердце моё сжалось.

Что, вспомнил о переговорах или некому ответить на письмо мадам Жёди?

Маню встал из-за стола, на всякий случай с угрожающим видом. Я тоже привстала.

Михаил шагнул ко мне, протянул цветы и сказал:

— Вика. Это тебе. Мне нужно с тобой поговорить. Наедине.

Моё сердце зашлось, но я ответила сухо.

— Мне от друзей нечего скрывать. Говорите тут.

Даха по стеночке подкралась к Маню и тихонько ему перевела. Он положил лапищи на её плечи и выжидательно глянул на незваного гостя, как на врага всей французской нации и того, кто ест сыр с колбасой.

— Я пришёл извиниться, — взволнованно сказал Миша. — Но ты меня неправильно поняла. Вика, давай вести себя, как взрослые люди.

— Кажется, я никогда более взрослой, чем сейчас, не была, — процедила я, выпрямляясь в струну. — Что именно я поняла неправильно? Что вы, Михаил, обманули меня? Или то, как именно вы разобрались с непокорной подчинённой?

— Нет, я обманул, но… — хмуро сказал он.