А тебе слабо? - Кэти МакГэрри (2018)

– Отпусти меня на хрен!

Гнев вспыхивает в глазах Исайи, и, будь это не он, я бы испугалась. Исайя тоже умеет злиться тихо. Он держит свой гнев под контролем. Но если давить достаточно долго и достаточно настойчиво, такой гнев может вырваться на свободу.

– Отпущу, когда увижу, что ты опомнилась и перестала вести себя как полоумная идиотка. Сегодня ты едва не погубила себя. Трент вот уже несколько недель похваляется в баре, что он вырвет тебе руки и ноги, если увидит ещё раз. Через неделю после того, как ты переехала в Гровтон, к нему на квартиру нагрянули копы, и Трент считает, что в этом виновата ты. Он предпочитает не думать о том, сколько у него врагов вокруг.

В голове у меня что-то громко щёлкает, всё тело дёргается, как от удара током. Мы с Исайей разговаривали каждый вечер, но он ни разу не упомянул об этих слухах. Узнай я раньше, я бы действовала быстрее. Если Трент винит во всём меня, значит, он винит и маму, а он и так повадился избивать её без всякого повода. Исайя увёз меня от мамы, он бросил её наедине с этим ублюдком!

Рука Исайи продолжает крепко сжимать моё запястье, но я не хочу, чтобы этот вероломный иуда ко мне прикасался! Я рывком подтягиваю колени к груди и с визгом молочу Исайю ногами.

– Отпусти! Меня! Не! Прикасайся!

Он выпускает меня, чтобы отстранить от себя мои ноги.

– Да что с тобой такое?

– Ты бросил её там умирать!

Исайя в бешенстве бьёт кулаком по спинке кресла Ноя и обессиленно откидывается на сиденье. Его голова запрокидывается назад, он закрывает глаза и надавливает себе на веки большим и указательным пальцами.

Когда в радиоприёмнике раздаются громкие резкие звуки Nine Inch Nails, я забиваюсь в угол и подтягиваю колени к груди. Эти песни разрывают мне сердце. Эти стихи навсегда встроены в мою душу, потому что в них говорится о людях, которых ты любишь, а потом… потом они уходят.

Исайя увёз меня от мамы, он не помог мне спасти её… Он сказал, что любит меня. То, что я считала самой лучшей, самой крепкой дружбой в своей жизни, превратилось в лист, засыхающий на увядшей ветке.

Как и всё в этой жизни.

Райан

Через десять минут я выхожу из зала и обнаруживаю, что она сбежала.

Пока я стоял посреди парковки, сходя с ума и гадая, что же мне теперь делать, Бет оттягивалась со своими приятелями. Я паниковал, я боялся, я не мог решить, куда звонить: Скотту, в полицию или своему отцу. Я думал о том, как будет горевать Скотт, как рассердится отец, узнав, что я умудрился потерять племянницу нашей городской знаменитости.

Но сильнее всего я беспокоился за Бет. Я приходил в ужас при одной мысли о том, что её могли похитить. Я молил Бога, чтобы её не обидели и не напугали.

А теперь я чувствую себя круглым дураком.

Несколько минут назад они прикатили на парковку, и теперь Бет ругается с тем татуированным панком, с которым я её видел раньше. Я не смею пошевелиться, чтобы не дай бог не сорваться и не вырвать у Бет все её чёрные волосы. Привалившись к своему джипу, я молча наблюдаю за тем, как Бет и татуированный продолжают свой жаркий спор.

Бет обманула меня так, как меня ещё никто никогда не обманывал. Я совершил чудовищную ошибку. Я пытался отнестись к Бет с симпатией. Да пошла она. Пусть пускает свою жизнь под откос, мне-то что. Она согласилась пойти со мной на вечеринку в пятницу. Я выиграл пари. Всё.

Бет выскакивает из ржавой развалюхи.

– Бет! – татуированный хватает её за ремень джинсов. – Нет, ты никуда не уйдёшь. Только не так.

Я морщусь, но заставляю себя оставаться на месте. Она хотела быть с этим парнем. Она сбежала от меня, чтобы быть с ним.

– Тогда сдержи своё обещание, Исайя! Увези меня. Сегодня, сейчас же.