Гимназистка - Бронислава Вонсович (2021)

Создав два блока, я сразу же соединила их подсмотренной связкой, заранее переживая, что там, кроме связки, непременно было что-то ещё, не позволяющее развалиться хрупкому конструкту. Но мой не разваливался, хоть и не был столь изящен, как у Владимира Викентьевича, а напоминал скорее дождевого червяка, изрезанного лопатой и составленного в произвольном порядке. Управляемость была такой же, весьма условной. Но другого конструкта у меня не было, а руки всё так же было жалко, поэтому я решила манипулировать тем, что есть. Как там действовал целитель? Аккуратно ослаблял соединения между блоков.

Возможно, всё дело было в том, что с моим конструктом аккуратно действовать было невозможно. Или в том, что целитель оказался слишком предусмотрительным? Неважно. Главное, когда я начала расширять получившуюся дырку и уже предвкушала, как доберусь до книг, которые там находятся, на меня с потолка упала сеть и спеленала так, что я не только потеряла контроль над своим плетением и оно развеялось, но и двинуть пальцем не могла, поскольку руки оказались плотно прижаты к туловищу. Этакой мумией я и пролежала до прихода Владимира Викентьевича, попутно размышляя, что путь грабителя оказался не таким лёгким, как это виделось поначалу. В самом деле, вскрывать защиту от воров это вам не вскрывать защиту от подслушивания. Надо будет в следующий раз внимательнее осматриваться и выявлять возможные ловушки.

— Елизавета Дмитриевна, как же это вы так? — укорил вошедший целитель и дезактивировал сеть.

Поскольку я лежала на спине, то прекрасно видела, как она втягивалась в потолок. Как змея в ожидании следующей жертвы. Многоразовая, значит. Ага, вот от неё сигнальная нить идёт к шкафу. Совсем тоненькая, блёкло-зелёная, почти прозрачная. Наверное, Владимир Викентьевич приспособил под свои нужды что-то из целительских плетений по удержанию пациента. Жёсткому, но не опасному для жизни.

— Сама удивляюсь, — я поднялась с пола и начала смущённо отряхивать юбку. К ней, конечно, ничего не прилипло, но нужно же было себя чем-то занять? — Я всего лишь хотела открыть шкаф, и тут меня как спеленает…. Там, наверное, что-то ценное, если так защищено?

— Всего лишь книги по целительству. — Владимир Викентьевич задумчиво переводил взгляд с меня на шкаф, со шкафа — на потолок, а с потолка — опять на меня. — И как это так получилось, что защита на вас сработала, Елизавета Дмитриевна, если вы просто хотели открыть шкаф?

— Он не открывался. Пришлось использовать магию, — честно признала я.

— Елизавета Дмитриевна! А если бы вы мне все тут сожгли! — возмутился целитель.

— Разве у вас не включена защита? — парировала я. — Простите, Владимир Викентьевич, я не хотела напакостить.

Чувствовала я себя совершенно неблагодарной. Всё-таки, если бы не помощь целителя, ещё неизвестно, где бы я сейчас была. Конечно, он что-то недоговаривает, но так ли уж важно это что-то? С другой стороны, разве случилось бы что-нибудь страшное, просмотри я книги из закрытого шкафа и поставь их на место? Если бы не ловушка, целитель бы и не узнал об этом и сейчас не стоял надо мной символом укоризны.

— Ох, Елизавета Дмитриевна, — вздохнул Владимир Викентьевич, — надеюсь, случившееся послужит вам уроком.

— Разумеется.

— И что вы вынесли из данного прискорбного происшествия?

— Нельзя лезть туда, где стоит магическая защита.

Без должной подготовки и внимательного осмотра местности. Но последнее, разумеется, я целителю не сказала. Он и без того выглядит расстроенным, не надо оставлять его в уверенности, что это не последняя моя попытка. Почему-то мне теперь казалось жизненно необходимым залезть в этот шкаф.