Нарушенная заповедь - Ирина Грин (2017)

– А это вам, – Рыбак встал, подошел к ней, подал костыли, а затем нагнулся и вытащил из-под кровати пару голубых тапочек с голубыми же атласными бантиками. – И это тоже вам. И там, в тумбочке еще… Мне Ася сказала, что можно туда положить… Посмотрите потом…

Надо было что-то сказать, но слова не находились, потерялись где-то в закоулках сознания. Кристина встала. Не полностью избавившийся от наркоза организм такого поступка не одобрил, голова закружилась, пол качнулся, а в следующую секунду Кристина поняла, что находится в объятиях Рыбака. От него едва уловимо пахло можжевельником и кардамоном, а еще свежим ветром и морем. Сердце сбилось с ритма. Оно словно исполняло «Кармину Бурану», колесо Фортуны катилось по ухабистой дороге. Надо же что-то сказать! А что? Я, как тот солдат из старинной комедии, не знаю слов любви? Можно было порыться в самых дальних кластерах памяти в поисках нужных слов, но пауза неприлично затянулась, и Кристина, вспомнив о своем изрядно позабытом амплуа стервы, поинтересовалась:

– Сколько я вам должна за все это?

Очарование момента мгновенно исчезло, можжевелово-кардамонные объятия превратились в вежливую поддержку, колесо Фортуны, побуксовав немного на месте, остановилось.

– Мы с вами потом разберемся, – сказал Рыбак, – когда выпишетесь. Вам же тут еще неизвестно, сколько понадобится денег.

Он был прав, но Кристине очень хотелось настоять на своем.

– Я так не могу.

– Учитесь, – это было сказано таким тоном, что Кристина чуть не разрыдалась. Чтобы окончательно не дискредитировать себя, она мягко отвела руку Рыбака и поскакала к кровати Аси. Усевшись на больничную постель, обняла соседку за поникшие плечи.

– Боже, это просто стыд и срам какой-то! – тут же раздался бабушкин голос. – Ты же просто вешаешься на мужика! Что в нем хорошего? Ну подумаешь – музыка тебе понравилась! Таких мужиков с музыкой – пруд пруди, а падать – так…

– …с коня вороного, – тихо прошептала Кристина, опуская руку.

– Что? – переспросила Ася, сморкаясь в платок.

– Да так, вспомнилось, – улыбнулась Кристина. «Я сошла с ума, – назойливым рефреном крутилась в голове. – Я сошла с ума. Я безработная сумасшедшая со сломанной ногой. Разве могла я всего лишь неделю тому назад предположить, что со мной случится такое? Ну уж нет, дудки! Я так просто не сдамся! Деньги у меня есть, буду лечиться. Если, конечно, больные мозги можно вылечить». Но, похоже, мозг не разделял мыслей своей хозяйки. Он продолжал работать и контролировать события, происходящие в палате для ветеранов войны и труда.

Видя, что от Кристины в вопросе утешения Аси толку мало, Рыбак сам решил взяться за это непростое дело.

– Вы можете рассказать, где находится этот дом? – спросил он, подтаскивая к Асиной кровати больничный стул.

– Можно спросить у Стаса, он точно знает, – Ася потянулась за телефоном.

– Не надо ни у кого спрашивать, – мягко остановил ее Рыбак, – постарайтесь сами вспомнить.

– Но почему? – блестящие от слез глаза уставились на собеседника.

– Потому что именно Стас может стоять за всем этим! – невольно вырвалось у Кристины, которой надоело быть молчаливым статистом.

– Только не Стас! – уверенно сказала Ася. – Вы же его не знаете. Мы с самого детства вместе.

– Это еще ни о чем не говорит. Для того чтобы из хорошего мальчика превратиться в плохого, много ума не надо, – фыркнула Кристина. – Могу привести кучу примеров.

– А до этого случая, – вмешался в разговор Рыбак, – происходили какие-нибудь события, когда ваша жизнь подвергалась опасности?

Ася ненадолго задумалась.

– Разве что это, – она указала глазами на прооперированную руку. – На меня падала сосулька, я попыталась отстраниться и чуть не попала под «КамАЗ». А сосулька только по руке ударила. Вот тут, – Ася показала на здоровое плечо.