Нарушенная заповедь - Ирина Грин (2017)

Карину хоронили на том же самом кладбище, где покоились мать и отец Тимура. Он еще тогда позаботился, чтобы оставить рядом с их могилой небольшой участок – для себя. Недолго же этому участку пришлось пустовать! Народу было немного: родители Карины, Мария с Артемом, несколько незнакомых молодых женщин в строгих офисных костюмах, очевидно, институтские подруги.

– Может, мы пока заберем Артема? – спросил отец Карины.

Тимур посмотрел на сына. Хмурый подросток с нездоровым цветом лица и длинными волосами, спадающими на плечи неопрятными прядями, стоял, низко опустив голову. Артем поднял глаза, взгляд отца и сына встретился. «Он похож на затравленного волчонка», – подумал Тимур.

После кладбища он отправил Марию с Артемом на своей машине домой, полагая, что застольные речи усугубят и без того подавленное состояние сына. Ему и так сегодня тяжело пришлось – одна поездка в машине чего стоила. Держался Тема мужественно. Если и ощущал симптомы клаустрофобии, то виду не подавал, понимал, как тяжело сейчас всем приходится. Или Мария дала какие-нибудь транквилизаторы.

Поминки в ресторане были короткими, без длинных застольных речей. Когда все разошлись, Тимур понял, что не в состоянии ехать сейчас в Лесное. Мысль о том, что придется подниматься по убившей Карину лестнице, заставляла его искать причины, чтобы хоть на какое-то время отсрочить возвращение в дом на Зеленой горке. Да и зачем? Кому он там нужен? Артему и без него хорошо – уже, небось, сидит за компьютером, воюет с монстрами. А ему, Тимуру, не с кем повоевать. Хотя…

Он вызвал такси и уже через полчаса оказался в «Аверс-банке».

– Тимур Михайлович? – удивленно пробормотала Лариса Ивановна, уже много лет работавшая у него секретарем. – Здравствуйте…

Тимур кивнул и прошел в свой кабинет.

– Вам чего-нибудь нужно? – справившись с удивлением, спросила Лариса Ивановна.

– Кофе, – бросил Тимур.

Когда минут через пять секретарша, предварительно постучав, принесла кофе, Тимур сидел за столом. Перед ним стояла открытая бутылка виски и стакан, а сам шеф «Аверс-банка», закатав рукава и расстегнув верхнюю пуговицу рубашки, яростно метал дротики в пеструю мишень дартса.

Тимур не знал, сколько прошло времени, но в какой-то момент почувствовал, что страх перед возвращением в родительский дом притупился, уступив место тревоге за сына. «Надо ехать», – решил он и вызвал такси. Ехать в Лесное на ночь глядя никто не хотел, машину пришлось ждать почти час. За это время Тимур допил виски, но, как ни странно, пьяным себя не ощущал. Как будто это не шотландский виски, а самая что ни на есть банальная вода из-под крана.

Водителя новенького «Опеля» явно не радовала перспектива тащиться на ночь глядя в Лесное. Ничего, накину ему сверх счетчика, – решил Тимур, устраиваясь на переднем сиденье. Они вырулили на Гагарина, свернули на проспект Победы и понеслись по спящему городу. В этот момент в кармане у Тимура завибрировал мобильный. Он достал телефон, бросил взгляд на дисплей и вздрогнул. С экрана улыбалась Карина. «Карина вызывает», – гласила надпись под фотографией жены, отметая всяческие сомнения в реальности происходящего. Пляшущими от волнения пальцами Тимур нажал на кнопку:

– Да?

Это была действительно она. Голос приглушенный, далекий, но такой родной…

– Тимур, дорогой, ты только не перебивай меня, пожалуйста, телефон вот-вот разрядится… – она замолчала, будто собираясь с силами. – Прости меня, пожалуйста, за все. Я так хотела, чтобы ты был счастлив. Прости меня, родной. Я очень не хотела, чтобы Артемка ехал в Швейцарию, поэтому, наверное, все так и получилось…

Тимур мотнул головой, сглотнул душивший его ком.

– Карина… – с трудом выдавил из себя он.

– Пусть живет, как хочет… – продолжала Карина. – Пожалуйста… Обеща… – последнее слово словно растворилось в тишине.

– Карина! – заорал Тимур. – Не уходи! Подожди! Я сейчас! Гони на центральное кладбище! – крикнул он шоферу.