Лунные пряхи. Гончие псы Гавриила - Мэри Стюарт (2018)

– Не хочу упускать шанс. Дело складывается весьма интригующим образом.

– Ладно, уговорил. Поеду с тобой, хотя бы из чистого любопытства. Будем надеяться, старушка вспомнит тебя, потому что меня она наверняка давно позабыла. Ей, поди, за сто лет перевалило.

– Ей ровно восемьдесят и ни минутой больше, честное слово, и она для своих лет на редкость бодра и жизнерадостна. В округе о ней складывают легенды: говорят, она скачет галопом по окрестным горам в сопровождении своры гончих псов и стреляет себе на обед любую дичь, какая попадется на глаза.

– Голкает, значит. Я помню эти рассказы о ней, кто же их забудет? В последний свой визит она привезла с собой восемь спаниелей короля Карла.

– Сейчас она держит тибетских терьеров и салюки – персидских борзых. С такими собаками охотились на газелей арабские князья. Насколько мне известно, она перешла все границы – сама превратилась в араба, причем в араба-мужчину: одевается как эмир, курит кальян, ни с кем не встречается, если и принимает гостей, то только по ночам и живет в своем замусоренном дворце…

– Во дворце? – удивленно переспросила я. – Кем она себя считает – леди Эстер Стэнхоуп?

– Ни больше ни меньше. Взяла за образец жизнеописание этой дамы. Даже называет себя леди Гарриет, а у нас в семье, как мы с тобой прекрасно знаем, полно всяких чудаков, но уж кого-кого, а леди никогда не бывало. – Он взглянул на меня без малейших признаков лести. – Что ты знаешь о леди Эстер Стэнхоуп?

– Разве я не рассказывала? Когда мы в прошлое Рождество были у вас в гостях, меня поселили в твоей комнате, и я прочитала кое-что из твоих книг. У тебя, оказывается, полно книг о Ближнем Востоке. Ты в самом деле прочитал всю эту арабскую поэзию и все остальное? Даже Коран?

– От корки до корки.

– Можешь считать, что именно твоя библиотека навела меня на мысль как можно скорее повидать эти страны. Мы с тобой всегда увлекались одним и тем же – или, как выразился бы ты, я всегда плелась за тобой по пятам… Петра, Дамаск и Пальмира с детства витали в моих романтических видениях, но раньше я никогда не думала всерьез о том, чтобы съездить сюда. Потом мне на глаза попалось объявление об этой турпоездке, и я решила отправиться сюда с группой, оглядеться, потом, после их отъезда, остаться и посмотреть кое-что самостоятельно. Одним из пунктов моего маршрута был и Джаун, дворец леди Эстер Стэнхоуп.

– Он давно превратился в развалины.

– Знаю, но мне все равно хотелось его посмотреть. Замечательная была женщина, правда? Я прочитала все, что у тебя было о ней, это было очень занятно, особенно по сравнению с некоторыми другими из твоих трактатов. Сразу после Рождества я подхватила грипп и пару недель не выходила из дома, а у мамы не было времени бегать по книжным магазинам в поисках чтива полегче.

Мой кузен ухмыльнулся, давая понять, что раскусил мою хитрость.

– Не прикидывайся дурочкой. Я не из твоих мускулистых блондинов.

– Что верно, то верно, – заметила я.

Наши глаза встретились. Наступила тишина, которую нарушал лишь неестественно громкий плеск фонтана. Чарльз встал и протянул мне руку.

– Солнце садится. Пойдем полюбуемся водяными лилиями. Они будут закрываться прямо у тебя на глазах.

Я пошла следом за кузеном через двор, погруженный в прохладную тень. Бледно-голубые головки лилий на упругих стеблях приподнимались над водой на несколько дюймов, а глянцевитые листья устилали поверхность, как нефритовая черепица. В просветах между ними мелькали золотые плавники, на краю листа припала к воде золотистая пчела. Вот приподнялся один кобальтово-голубой лепесток, за ним другой, и вскоре все лилии закрылись на ночь, свернувшись в тугие зеленоватые тюрбанчики. Один из цветков, складываясь, едва не прихватил в плен запоздалую пчелу; та, сердито зажужжав, выкарабкалась из гущи лепестков и пулей улетела прочь.