Royals - Рейчел Хокинс (2016)

– Что случилось? – спрашиваю я, взяв Изабель за руки и направляя к маленькой кушетке.

На ней белый гостиничный халат, черные волосы еще мокры после душа. Еда стоит нетронутой на подносе, поэтому я наливаю Изе кофе из серебристого кофейника, положив побольше сахара, как она любит. Она берет чашку, но не пьет и неотрывно рассматривает свои ярко-оранжевые ногти на ногах.

– Он прислал письмо, – говорит Изабель, шмыгая носом. – Пока я летела через океан, мой парень писал диссертацию на тему «Почему нам нужно временно расстаться».

Я тяжело сажусь на кушетку:

– Что?

– Что слышала! – Иза отхлебывает кофе и передергивается. – Посмотри.

Она достает телефон из кармана халата и протягивает мне. Там открыта электронная почта.

– Я только что это увидела, – продолжает подруга. Голос у Изабель дрожит, но она уже не плачет. – Буквально – только что вышла из душа, послала Бену эсэмэску, чтобы сказать, что благополучно добралась, а он спросил, проверяла ли я почту. И всё. Мы встречались три года, он знает, что хочет со мной порвать… и никаких «слава богу, что ты долетела, но нам надо серьезно поговорить». Просто: «Ты проверяла почту?»

Иза отпивает еще кофе. С ее волос течет вода на халат.

– Дочитала?

– Э… почти, – отвечаю я.

Честно говоря, Изабель не преувеличила насчет диссертации. Две тысячи слов, полных сожалений и сочувствия. Хоть мне и симпатичен Бен, это как-то слишком.

Я просматриваю письмо в поисках главного: поскольку Изабель уезжает почти на месяц, а Бен собирается навестить бабушку и дедушку в штате Мэн, он полагает, что им обоим нужно использовать это время, чтобы проверить себя перед колледжем, понять, что значит жить порознь… Я не понимаю логики Бена и подозреваю, что дело, скорее, в его желании погулять с девчонками в Мэне, чем в каких-то психологических тонкостях.

– Ну и фигня, – спокойно говорит Изабель, словно отвечая на мои мысли. – У него, наверное, просто есть другая девушка в Бар-Харбор.

– По крайней мере, он не собирается тебе изменять, – намекаю я, но мы обе знаем, что это совсем не те слова.

Изабель испускает долгий прерывистый вздох.

– А если он уже изменил? – тихонько спрашивает она и снова начинает плакать.

И тогда я узнаю, как странно Бен вел себя после прошлогодней поездки к бабушке и дедушке. В его Фейсбуке появилась какая-то Кэрли, которую он добавил после этой поездки, и в профиле она не указала город проживания, но, судя по фотографиям, это был Мэн. Слушая Изабель, я чувствую себя всё более ошеломленной.

Наконец сага о Бене и Кэрли завершается, и я хлопаю глазами:

– Почему ты мне раньше не сказала?

Изабель встает с кушетки, вздыхает, подходит к массивному столу и достает из ящичка, украшенного мрамором и позолотой, пачку салфеток. Она качает головой, разглядывая эту затейливую конструкцию, и вновь садится, подогнув ногу.

– У тебя и так хватало проблем, – отвечает Иза, сделав паузу, чтобы высморкаться. – Элли и всё вот это… – она обводит жестом комнату – гигантскую кровать, дорогую мебель и, вероятно, изысканную коробку для салфеток. – А я ничего не знала точно и чувствовала себя полной дурой, понимаешь? Мы с Беном так давно вместе, и я злилась на себя и думала, что у меня просто паранойя. И…

– И что если сказать это вслух, будет похоже на правду, – договариваю я.

Иза смотрит на меня расширившимися темными глазами.

– Вот именно, – произносит она, и я легонько толкаю ее коленом.

– Видишь? Нам обязательно надо было поговорить. Я всё понимаю.

Я откидываюсь на спинку кушетки и чуть не тону в полосатых подушках.

– Ты очень дорога мне, Иза, и то, что важно для тебя, важно и для меня. Неважно, как теперь живет моя сестра.

Моя сестра.

Из-за которой я и оказалась здесь.

Из-за которой, в свою очередь, здесь оказалась Изабель. Интересно, прислал бы Бен ей это письмо, если бы мы поехали в Ки-Уэст, как собирались?