Малуша. Пламя северных вод - Елизавета Дворецкая (2020)

– Князь не выдаст, – возразил Игмор.

Градимир лихорадочно соображал, есть ли хоть какой-то способ себя обезопасить. Две незадачи – что посланцев видела Малфа, знающая их в лицо, и гибель двоих почти не оставляли уцелевшим надежд выскользнуть из кровавой петли. Петля… Градимир потер горло, уже чувствуя на нем веревку. Мстители за Улеба будут требовать выдачи убийц. Всех причастных. И чтобы отказать им… князю придется пойти на открытый раздор и с землей словенской, и с другими родичами Улеба.

– За него Мистина же будет мстить, – пробормотал Красен. – Он же ему вроде как сын… был.

– Да тут Лют Свенельдич близко, – Добровой кивнул вдоль берега, где стоял Лютов стан. – Прямо на берегу за Хольмгардом.

Они еще помолчали. Темнота настолько сгустилась, что они уже не видели лиц друг друга, месяц налился ярким серебром.

– Нельзя нам назад, – сказал Градимир. – Уже завтра на заре начнут искать. Видели они двоих, но не дурни же, догадаются: где Грим был, там и ты, Икмоша, и вся наша братия. К присяге потянут… всех.

– Кто еще знает? – спросил Добровой, вспоминая, кто сидел с ними вчера на причале.

– Да вот мы…

– Семеро было, – припомнил Красен.

Градимир пересчитал темные фигуры перед собой – пятеро, да двое мертвых.

– Мы все здесь. И нам нельзя назад.

– И куда? – хмуро спросил Игмор.

– Скроемся где-нибудь… посмотрим, как дело пойдет. Будет можно, вернемся.

– Князь нас не выдаст! – горячо возразил Игмор, которому вовсе не хотелось отрываться от князя в такой тревожный час. – Мы же за него… Мне-то что эти угрызки?

– Само собой, за него! – Градимир похлопал его по кольчужному плечу под растерзанным и окровавленным кафтаном. – Но теперь ему придется присягу приносить, что он ничего не знает. А под присягой князь не солжет даже ради тебя, или он не князь!

* * *

Услышав на крыльце шаги, Мальфрид с трудом села. Бессонная ночь так ее истомила, будто она таскала камни. Вошел Бер – Мальфрид сразу его узнала, и на сердце стало легче. Он медленно подошел к ней, двигаясь неловко, будто тоже очень устал, и наклонился. От него веяло холодом земли и прохладой утренней реки. И еще каким-то запахом – неприятным и угнетающим.

– Мальфи! – позвал он. – Вставай. Собирай детей. Вы сейчас поедете в Будгощ.

Мальфрид спустила ноги с лавки и встала.

– Почему в Будгощ? – хрипло спросила она. – Где Улеб? Вы нашли его?

– Нашли. В баню отнесли. Его и дренгов.

– Что случилось? – Мальфрид вцепилась в его плечи, разом слегка успокоенная, что Улеб все же нашелся, и растревоженная этими странными словами и странным видом Бера. Неужели Улеб на той встрече так запачкался, что ему срочно понадобилось в баню? – Почему… отнесли? Он сам не может идти?

Бер накрыл ее руки своими и придержал.

– Он убит. Все трое убиты.

Голос его звучал ровно, но теперь Мальфрид поняла – это было бесчувствие сильнейшего потрясения. Она слышала его слова, она осознала их смысл, но они скользили по сознанию, как игла по стеклу, не проникая внутрь.

– Как? – ахнула она.

– Зарублены. Мы их нашли… на берегу, возле Хмуры, чуть дальше, где его мостки старые… Больше там ничего. Положили в бане. И тебе с детьми и девками надо уехать. И Сванхейд, конечно, тоже. Сходишь ее разбудить?

Мальфрид дрожащими руками провела по голове. Бер обнимал ее за пояс, ожидая, что сейчас она начнет падать, как недавно на причале. Но она не падала, мучимая сильнейшим недоумением. Что делать? Что вот сейчас ей надо сделать, чтобы удержать от полного разрушения треснувший мир? Расчесать косу, умыться, одеться, привести себя в пристойный вид… Но эти простые дела казались ей не по силам. Смысл услышанного постепенно до нее доходил, и от этого немели руки.

– Это война! – усадив Мальфрид, Бер сел на ее лежанку и свесил голову. – Он решил… вот так…

– Кто – он?

– Ну, Святослав, – Бер устало посмотрел на нее.