«Тело Кейти Баттен не было найдено». Я несколько раз перечитала это предложение. Неужели ее так никогда и не вынесло на берег? Не поэтому ли Лиза так убеждена в том, что Аву похитила Кейти. Неужели Лиза и в самом деле верит, что Кейти жива? Неужели это она? Но зачем? Нет никаких причин. Зачем ей опять связываться с Шарлоттой Невилл, даже если она и нашла ее? За последние несколько дней газеты подчеркивали, что вина Шарлотты не вызывает сомнений. Она призналась в убийстве Даниеля, и есть свидетель, который видел, как она его убивала. Зачем Кейти возвращаться в жизнь Шарлотты?

Я еще раз глотнула кофе. Нет, это Джон. Это он отправлял послания со своего аккаунта в «Фейсбуке». Джон и исчез вместе с Авой. Полиция знает, что говорит. Я должна верить им, а не своей бывшей лучшей подруге, сошедшей с ума.

Я выключаю компьютер. Все, хватит. У меня своих проблем по горло. Полиция найдет Джона и Аву. Непременно. Не хочу думать о характере посланий, которые он ей отправлял. Даже яркие огни отеля не могут рассеять их тьму.

43

Лиза

Меня настораживает то, как спина Элисон неожиданно напряглась. Она слишком сильно прижимает мобильник к уху. Вероятно, звонит Брей, голова у меня идет кругом, и края поля зрения грозит затопить темнота. Господи, нет! Пожалуйста, не Ава! Пожалуйста, не Ава! Страх готов смять меня, но тут Элисон оглядывается через плечо на то место, где на краешке стула сижу я, сжимая кружку с чаем. Взгляд уклончивый, не сочувственный, в выражении лица настороженность. Настороженность по отношению ко мне. Мой страх за непосредственную безопасность Авы отходит на второй план, вытесненный инстинктом самосохранения. Что-то случилось.

Элисон натянуто улыбается мне, старается напустить на себя непринужденный вид, уходя в свою спальню, чтобы продолжить разговор. Как только дверь закрывается, я бросаюсь к ней и прижимаюсь к ее плоскости ухом. Впервые с того времени, когда нас перевезли из нашего дома в этот жуткий дом, я радуюсь, что в него особо не вкладывались при строительстве. Дверь тоненькая, и, хотя все слова я не могу разобрать – говорит она тихо, – некоторые фразы доходят до меня: «…Хорошо… я-то в порядке… Нет, она такая же, как прежде. Дверь запру… до твоего приезда вести себя так, будто ничего не случилось».

Черт, черт, черт! Лицо у меня горит, хотя руки ледяные. Я теперь сплошной звериный инстинкт, и мой инстинкт говорит мне: надо любой ценой выбраться отсюда. Что-то случилось, и они идут за мной. А что тогда будет с Авой? И что – игра проиграна? Нет, я не могу так рисковать. Не могу рисковать и оказаться под арестом. Я все еще Шарлотта Невилл. Жертву они не увидят.

Я слышу движение с другой стороны двери, и вдруг я вся ужасающее спокойствие. Бегу на кухню и хватаю чайник, вода тяжело плещется внутри, когда я стремглав возвращаюсь в комнату. Потом подбегаю к двери, и в этот момент она открывается, Элисон, удивленная тем, что видит меня так близко, делает полшага назад. Страх. Я вижу страх.

– Извини, – спокойным голосом говорю я. У нее даже нет времени, чтобы на лице появилось недоуменное выражение, – я замахиваюсь и ударяю ее чайником сбоку по голове. От звука удара мой желудок сжимается, а она, покачнувшись, падает на ковер, ошеломленная и оглушенная, воздух резко вырывается из ее легких. Я, не медля ни минуты, подбираю ее телефон и бегу к входной двери, хватаю со стола в коридоре мою старую сумочку и ключи.

– Лиза, Лиза, не надо… – Голос ее звучит тихо, через усилие.

– Извини, – снова говорю я. Трясущимися руками открываю входную дверь, потом закрываю снаружи на два поворота, ключ чуть не выпадает из моих рук, когда я слышу, как она стучит в дверь с другой стороны. Слишком поздно, Элисон, слишком поздно. Она заперта внутри без телефона. Времени у меня нет ни секунды. Брей уже на пути сюда – я это знаю.

Я бегу. Я не слышу сирен, направляясь к городу. Хорошо. Это хорошо.