Право на месть - Сара Пинборо (2019)

Он открывает дверь и затаскивает меня внутрь. Я с облегчением отмечаю, что от него пахнет чистотой, как и от салона. Ни запаха сигаретного дыма, ни застоялого винного. Только кожа и дезодорант. Могло быть и хуже. Могло быть гораздо хуже.

– Мне нужно соснуть. – Он кивает назад – там сиденье укрыто одеялом. – Чем скорее я высплюсь, тем раньше мы уедем. Если по-честному, так я обычно дрочу перед сном, но… – Он издает смешок, словно отпустил шутку, но глаза у него слезливо-нервные.

– Так или иначе, я должна буду заплатить за поездку, – говорю я, понимая, что это речь шлюхи из дешевого порнофильма, но, надеюсь, он от этого кончит скорее. У него избыточный вес, средний возраст, и я не думаю, что он часто занимается этим со своей женой. Даже если у него откроется второе дыхание, я смогу сделать так, что он кончит в одну минуту. Я думаю как Шарлотта. У меня теперь не остается выбора – только быть Шарлоттой Невилл. Моим прежним «я». Мне необходима вся ее злость. Вся ее сила. Я нужна Аве, и я ее не подведу.

«Я – Шарлотта Невилл, – думаю я, протягивая руку к пряжке пояса под его выступающим брюхом. – Я делала кое-что и похуже. Сделаю и это».

44

ДО

1989

Май, у Кейти короткие каникулы, но это ничего не значит для Шарлотты. Она теперь почти не ходит в школу, и никому до этого нет дела. Ни одному из учителей не нужна в школе Шарлотта Невилл. Она все ломает. Она бранится. Колотит других ребят. Она неуправляема. И становится только хуже. Малыши боятся ее. Ее злость похожа на ухмыляющегося волка, пожирает детские страхи, чтобы убить собственный. Большой и страшный Серый Волк. Маленькая Красная Шапочка.

– Шарлотта? Ты слушаешь? – Кейти ходит кругами по пустой загаженной комнате, поднимая облачка пыли своими шагами. – Вся кожа у него была серая и какая-то дряблая. Он словно был пустой. Я могла бы целый день на него смотреть.

Они в одном из приговоренных домов на Кумз-стрит. Жадные лапы муниципальных властей вытащили все ценное, и теперь дом стоит, забытый, пока не появятся бульдозеры, чтобы его снести, что вряд ли случится скоро, как не устает повторять соседка миссис Копел.

– Серый, – снова говорит Кейти, растирая пыль пальцами. – Как вот это.

Дедушка Кейти умер, она всего два дня как вернулась с похорон и теперь все время рассказывает об этом, и очень кстати, потому что иначе полились бы слова изо рта Шарлотты.

– Гадость, – говорит она, когда Кейти садится рядом. Они сидят на курточке Шарлотты, чтобы не испачкалось платье Кейти, но спинами прижимаются к стене, и Шарлотта делает заметку на память в своей тупой, гудящей голове: отряхнуть одежду Кейти, прежде чем они разойдутся по домам. Ей бы не хотелось, чтобы у Кейти были неприятности, потому что это означало бы, что они не смогут больше встречаться, а сейчас Кейти – единственное, что не дает ей пуститься во все тяжкие.

– Да, но чудесная гадость.

Шарлотта никогда не видела покойников, но ей как бы хочется посмотреть. Она жалеет, что не видела покойника вместе с Кейти.

– Он пахнул?

Этот дом пахнет сыростью и гнилью, хотя день теплый и солнечный.

– Нет, во всяком случае, плохо не пахнул. Как-то химически, может быть. Как в школьной научной лаборатории.

Шарлотта понятия не имеет, как пахнет в лаборатории, но она согласно кивает.

– Маме, конечно, от всего от этого стало хуже. – Кейти испускает театральный вздох. – Доктор Чеймберс дал ей какие-то таблетки от нервов, но они ей ничуть не помогают.

Шарлотта не хочет думать о таблетках и наклоняется ближе к изящной, красивой Кейти, такой сильной внутри, она упивается ее лирическим голосом.