Подонок - Ульяна Соболева (2020)

Все это время смотрела в глаза Демьяна своими светлыми голубыми глазами с длинными пушистыми ресницами, не тронутыми косметикой. Он рассмотрел на ее щеке родинку. Ту самую, которую всегда хотел потрогать пальцем, проверить родинка это или крошка. До безумия захотелось сделать это прямо сейчас. Но он удержался.

— Ну что? Где ее папаша?

Кивнул в сторону ребенка.

— В работе весь? Одну тебя отпустил?

— Не твое дело. Просто не твое дело. Если ты…если ты хотя бы еще раз приблизишься ко мне или…или к моему ребенку!

— То что? — рявкнул ей в лицо, — Что ты можешь сделать? Ты? Ты же никто. Убогая, нищая оборванка. Такой жизни ты хотела для себя, когда бросала моего брата? Об этом ты мечтала?

— Какой угодно, только не с ним и…не с тобой! Подальше от вашей больной семейки!

Выпалила и хотела его обойти, но Демьян помешал ей это сделать.

— Совесть не мучает? По ночам он тебе не снится? Брат мой?

— Снится! И я каждое утро просыпаюсь в холодном поту и радуюсь, что это только сон. Радуюсь, что он никогда меня больше не тронет.

— Что? Что ты сказала?

— Что слышал. А теперь отойди мне с дочкой в магазин надо, ей ужинать скоро.

— Как все просто. Отойди, отодвинься. Как проходят твои сборы? И где твое еб**рь? Чего не защищает тебя? М? Или ты ему не рассказала?

— Оставь меня в покое! Я никуда не уеду! Понял?

Глаза продолжаю следить за маленьким красным пальто и шариком. Вот он вырвался из руки девочки, вспорхнул выше и она побежала за ним. Через дорогу, протягивая маленькие ручки.

Быстрый поворот головы. Фары огромного грузовика, приближающиеся на невероятной скорости. Где-то до кровавых трещин в барабанных перепонках дикий вопль:

— Паулинааааааааа!

И свист ветра от быстрого бега, от прыжка. Рука подхватывает почти невесомого ребенка. Удар боком об асфальт. Счес щекой и покатился на обочину. Застыл с девочкой у себя на груди. Держит. Он ее держит обеими руками изо всех сил. Медленно открыл глаза и встретился взглядом с такими же голубыми глазами, как и у Михайлины. Смотрят на него. Огромные, похожие на два блюдца с ресницами с километр.

— Шалик! Там! — показала пальцем наверх.

— Поляяяя! Поленька моя! Поляяя!

Михайлина упала на колени, отобрала у него ребенка. И целует ее целует, плачет навзрыд, волосы гладит. Демьян поднялся с травы, чувствуя, как трещит от удара башка, как ломит левое ребро и колено. Взгляд отвести не может от молодой женщины, целующей, ласкающей ребенка. Красивая. До сумасшествия красивая. Ей идет быть матерью.

Поднялся на ноги и с трудом стал на левую ногу.

— Зачем ты побежала? Зачем? Мама говорила тебе…говорила на дорогу не бегать.

Прижимает к себе девочку и вдруг сквозь слезы шепчет ему:

— Спасибо…спасибо тебе.

Неожиданно и почему-то больно. Почему-то не хочется ее спасибо. Ненависть куда привычней. С ней комфортно. А от «спасибо» ноет под ложечкой. От «спасибо2 дух захватывает и какая-то слабость наваливается.

— Папа…, - заявляет девочка и тычет в него пальцем.

— Нет…это не папа. Это…это Дёма.

— Дёма. Дёма. Дёма холосый?

Спросила и на мать посмотрела, губы поджала в ожидании ответа.

— Да…Дёма хороший. — девочку на землю поставила.

Потом протянула руку к его щеке, но он резко дернулся назад, скривился от боли в колене.

— Твоя нога. Надо в травмопункт. Может ты ее сломал.

Беспокойство в ее голосе такое же болючее, как и «спасибо».

— Нормально все. Не трогай.

Выставил руку вперед. Захотелось оттолкнуть с такой силой, чтоб сама на дорогу вылетела, но не смог. На него «блюдца» смотрят.

«Папа…папа…папа…, - ее голосом, — Она что не знает как выглядит ее папа? — уже вопрос самому себе.

— Поехали ко мне я лед приложу, и рану на щеке промоем.

— Дёма, Дёма. Дёма.

Девочка стоит и дергает его за рукав куртки.