Богом данный - Ирина Шайлина (2020)

— У неё точно никакой связи с внешним миром, её котомку полностью проверили. Если бы она каким-то чудом пронесла телефон, все равно бы не удалось, для операции такого масштаба нужен очень мощный ПК.

Я хрустнул пальцами. Хруст отдался многократным эхом где-то в глубине головы, которая то казалась пустой совершенно, воздушной, то тяжёлой, словно набитой камнем. Необходимо было уснуть. Агафья сверлила меня взглядами. Ирма звонила, главное — чтобы не приехала. Они хотели от меня одного, чтобы я сходил уже к врачу, словно я не знаю, что он мне скажет.

Назначит препараты, которые вместе с облегчением принесут невероятное отупение. Знаю — проходили. Скажет, что даже эти лекарства лишь отсрочка, что мне нужна операция, которая, возможно, навсегда оставит меня овощем. И тогда жизнь наладится, да. Ирма с Агафьей будут кормить меня с ложечки, менять огромные подгузники и ласково подтирать слюнки. Возможно, они будут даже счастливы, ни у одной из них не было ребёнка… Нет, жизнь моя и принимать решения я буду сам. Я могу терпеть, все ещё могу, и возможно, продержусь ещё много лет. Главное — дождаться зимы.

Закурил сигарету. Сигареты облегчение не приносили, если только дарили чисто психологический комфорт. Отпил виски — сегодня я усну, любой ценой. Правда, тогда я ещё не знал, что виски бессильно, и что к середине ночи я сломаюсь, и вспомню о той, что может усмирять диких животных, даже того, что поселился внутри моей головы.

К ночи я перестал различать время. То есть стрелки видел на огромных часах, которым было лет триста, я купил их на барахолке в Австрии… с Вандой. Её они дико смешили, она говорила, что чопорным англичанином мне не помогут стать даже они. Но выдала — мой лорд, и ещё поклонилась, едва не продемонстрировав задницу в короткой юбке толпе престарелых немцев. Они оценили. Часы есть, стрелки есть, что показывают — непонятно. В голове то тихо шумит, ровно, фоном, то долбит, словно молотом по наковальне. Но я ещё терплю. Выхожу из комнаты, за дверью стоит встревоженная Агафья.

— Пошла вон, — говорю я едва слыша свой голос. — Вон пошла!

Меня бесит её присутствие, опека, которая ничего не значит и ровным счётом ничего не даёт. Я хочу быть один. Агафья вздернула голову и пошла, высокая, худая, как палка. Где-то рядом был Сергей, я чувствовал его присутствие, но ему хватало ума не показываться на глаза.

Я был пьян, хотя почти не пил. Я был пьян своей болью и своей усталостью. Нужно прекращать это, нужно сделать хоть что-то… Может операция не самый подход выход? По крайней мере под наркозом я высплюсь. Если бы гарантии было бы хотя бы пятьдесят процентов, а не долбаных тридцать, мне мало тридцати!

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

С размаху, проходя мимо пнул приземистый, наверняка тоже антикварный табурет, он упал с глухим стуком. Я опустился в кресло. Ах да, я же планировал методично надраться. Делаю глоток. Лёд начал таять и концентрация виски резко упала. Макаллан номер шесть, на закупку которого в прошлом году я истратил несколько миллионов почти потерял свой вкус. Ирма бы сказала, что настоящий виски так не пьют. Ему нужно позволить раскрыть свой вкус и аромат, закурить сигару, налить горького кофе, который оттенил бы крепкий алкоголь. Закурить сигару, блядь. А не лёд сыпать в коллекционный вискарь, словно изверг. Только мне насрать на его цвет, купаж и привкус. Я просто хочу нажраться. Будь передо мной бутылка дешёвой водки я бы наверное даже не заметил разницу. Только лёд, лёд нужен… Холодным гадость глотать куда приятнее.

— Сергей, — позвал я. — Ты можешь сгинуть?

— Эммм… — отозвался он. — Могу.