Ледокол - Валерий Рощин (2016)

— Муки нет. Круп нет, — вздохнул Тимур. — Фасоль спасли в банках. Теперь лобио буду готовить.

— Без жратвы протянуть можно, — прогудел Черногорцев. — А вот то, что повредило танки с пресной водой — проблема.

— Это верно, — согласился Петров.

— Идти нельзя — последнюю горючку спалим. И стоять опасно — льдом раздавит. Чего делать-то, Андрей Николаевич?

— Нашел, у кого спросить, — тихо ответил тот. — Из-за меня все проблемы и начались…

Распинывая воду, бывший капитан направился по коридору к трапу.

Переглянувшись, кок и стармех пошли следом…

* * *

В Ленинграде наступило лето. Дождливое, хмурое, но теплое и безветренное.

Галина лежала в четырехместной палате гинекологического отделения Центральной клиники Петроградского района. Адрес именно этой клиники нацарапал на листочке доктор, у которого она долгое время наблюдалась до беременности.

Одна из соседок спала, другая ушла на процедуры. Еще одна койка в палате пустовала после недавней выписки возрастной пациентки, потерявшей ребенка при тяжелых родах.

Чувствовала себя Галина неважно: слабость, отсутствие аппетита, токсикоз, повышенное давление, депрессия. Лицо ее осунулось, кожа стала бледной и покрылась пигментными пятнами.

Покосившись на спящую соседку, она поднялась с кровати. Стараясь не шуметь, оделась, подошла к двери и осторожно выглянула в коридор.

В коридоре было пусто и тихо.

Галина выскользнула из палаты и, придерживая большой живот, пошла к выходу из отделения.

— Больная, вы куда? — послышался голос медсестры, вышедшей из другой палаты.

Женщина ускорила шаг и, оказавшись на лестничной площадке, вызвала лифт. Ждать не пришлось — кабинка стояла на этом же этаже.

Двери распахнулись. Галя зашла внутрь и сразу нажала кнопку с цифрой «1».

Ворвавшаяся на площадку медсестра успела крикнуть:

— Больная, вас никто не выписывал!

Дверцы закрылись. Кабинка понеслась вниз. А рассерженная медсестра бросилась к телефону…

* * *

Вырвавшись из клиники, Галина подошла к проезжей части улицы. На ходу она достала из кошелька десятирублевую купюру и, заметив приближавшуюся легковушку, махнула рукой.

Машина остановилась.

Женщина тут же уселась на заднее сиденье и попросила:

— Поехали. И, пожалуйста, побыстрее.

Однако тронуться автомобиль не успел — подбежавший доктор Акулов преградил ей дорогу.

— Остановитесь! Я назначил вам операцию! — дернул он ручку двери.

Но Галина успела нажать кнопку стопоразамка.

— Операция назначена на завтра! — требовательно стучал по стеклу дверцы Акулов. — Вам разве не сказали?!

— Сказали. Я не согласна, — немного опустила стекло женщина.

— Почему? — вздохнув, доктор устало посмотрел на пациентку.

— Потому что мне рекомендовали вас как врача, способного спасти моего ребенка. А вы предлагаете…

— Вам нужны искусственные — сами вы не родите!

— Рожу!

— Вам 42 года! Проблемы с сердцем, первая беременность!

— Срок небольшой. Если будут искусственные роды, то ребенок не выживет. Так ведь?

— Зато вы останетесь живы! — начал злиться Акулов. — Будете рожать в срок — погибнете!

Секунду подумав, Галина переспросила:

— Точно?

— Девяносто процентов.

Полностью подняв стекло, она повернулась к водителю:

— Прошу вас, поехали.

Автомобиль набрал скорость и скрылся за углом, оставив у ворот клиники растерянного врача…

Глава седьмая

Антарктида; море Росса; борт ледокола «Михаил Громов» — борт ледокола «Новороссийск» Июль 1985 года

Полярная ночь достигла апогея: солнца уже третью неделю никто не видел, сумерки максимально сгустились, температура воздуха опустилась еще ниже, а сильные ветры не стихали.