Скажи мне, кто я - Адриана Мэзер (2019)

Когда мы заходим в вестибюль со статуей рыцаря и щитами через дверь в виде арки, я едва не оступаюсь. Там дежурит охранник с крестообразным шрамом. Он смотрит прямо на меня, и я вспоминаю, как в первый день, когда Лейла привела меня сюда, мне все казалось, будто он меня оценивает. Я не видела его с той ночи, когда он поймал меня за пределами комнаты, ночи, когда был убит Стефано, и теперь его взгляд изменился. Мне кажется, он смотрит на меня в упор, и от этого мне хочется бежать.

Отвожу глаза от охранника и иду за Эшем дальше по коридору в библиотеку.

Витражные окна там прикрыты тяжелыми шторами, и в отсутствие естественного света комната с высоким потолком озарена светом факелов и больших люстр.

Эш подводит меня к дальнему правому углу, где на стене висят свитки. Один из них раскрыт. Рассматривая свиток, я понимаю, что в нем перечислены наши основные занятия, а рядом с ними – Семейное имя. Первая колонка выглядит так:

Обман – Медведь

Исторический анализ – Медведь

Ножи – Лев

Яды – Медведь

Стратегический вольный бой – Медведь

Лазание по деревьям – Лев

Фехтование – Лев

Психологическая война – Лев

Языки и акценты – Шакал

– Что это? Какой-то рейтинг? – шепотом спрашиваю я, хотя в библиотеке, кроме нас, ни души.

– Можно и так сказать. С момента основания Академии Абскондити велся учет лучших учеников в каждой дисциплине. Когда одна Семья бьет рекорд другой Семьи, который держался много лет, а иногда и поколений, это невероятная победа.

– Но как школа может вести учет учеников за тысячу лет и составлять их рейтинг? – спрашиваю я.

– Основные задачи не изменились. Мы все делаем точно так же, как это всегда делали наши Семьи. И для каждого предмета свои рекорды. Тот, о котором профессор Гупта упоминал сегодня, – как кто-то целый год избегал раскрытия лжи, – принадлежит Медведю.

Я снова смотрю на стену.

– Похоже, Медведи завоевали много титулов.

Эш тоже разглядывает свиток, но потом переводит взгляд на меня.

– На протяжении тысячелетий среди Семей существовал баланс сил. У каждой Семьи была своя специализация, навыки и стили. Случались союзы и соперничество, но в целом порядок Альянса Стратегов и Совет Семей пользовались уважением. Однако за последние лет двести одна Семья – Львы – постепенно возвысилась над остальными.

Это совпадает с тем, что говорила Лейла: все стараются угодить Брендану и Львам.

– Значит, смена власти изменила ход вещей в рядах Стратегов?

Эш кивает так, будто сам нередко обдумывал этот вопрос.

– Поначалу это означало всего лишь, что у Львов тугие кошельки, многочисленные ряды и безграничные ресурсы. Но они часто обращались к Совету Семей за помощью в применении этих инструментов. Другие Семьи обращались за помощью к ним, и это рождало множество взаимовыгодных союзов. Таким образом, несмотря на дисбаланс сил, они не злоупотребляли властью.

– А что изменилось? – спрашиваю я, и хотя Эш пока не сказал ничего страшного, эта история почему-то нервирует меня, как будто я смотрю, как кто-то, кто свисает с обрыва, медленно разжимает хватку.

– Джаг, – сухо говорит Эш. Я вопросительно смотрю на него. – Нынешний глава Львов. – Он улыбается и качает головой. – Я знаю, ты говорила, что тебя воспитывали не так, как меня, но мне все равно кажется невероятным, что ты не знаешь определенных вещей. Определенных людей.

– А каково, по-твоему, мне? – спрашиваю я, и он смотрит на меня так, словно я говорю дело. – Итак, Джаг… что в нем такого?