Дорога смерти - Илья Бушмин (2015)

Бегин застыл. Чайник закипел и щелкнул, пыхтя паром из носика, но Бегин не заметил этого. Он напряженно обдумывал догадку, вспыхнувшую в голове только что.

Участковый, который обслуживал территорию, где располагается кафе «Каламбур». Полгода назад он был убит. Латыпова прислали именно на его место. Убийство полицейского так и не было раскрыто.

А что, если…?

Глава 11

Несколько часов Бегин занимался лишь тем, что пил кофе, пытаясь протрезветь и вернуть ясность мысли, курил и думал. Затем принял душ, смывая с себя остатки ночных бдений на кухне. И отправился в УВД Домодедово. Пошел пешком – дергать Рябцева он не стал – нужно было сначала убедиться, что дергать опера действительно имело смысл.

Несмотря на выходной, в городском управлении полиции царила будничная суматоха. На парковке, подъезжая и уезжая, мелькали машины – с опознавательными знаками и без, в дежурке толпились люди, по коридорам сновали сотрудники. Особый режим, согласно которому рабочий день длился 12 часов, а выходные отменялись до особого распоряжения, действовал здесь уже больше месяца.

Проходя по коридору, Бегин на секунду остановился у мемориальной доски с фотографиями погибших при исполнении сотрудников. Быстро нашел глазами самое последнее, свежее фото. Короткая стрижка, волевая челюсть и профессиональный, выработанный за годы службы, цепкий взгляд. Аркадий Васильевич Зубов, майор полиции.

Бегин поднялся в кабинет, снял трубку и запросил материал по убийству Зубова. Оперативно-розыскное дело было в отделе убийств, уголовное – в отделе Следственного Комитета по Домодедово. Дело было открытым, и доступ ко всем материалам Бегину сейчас никто не дал бы. Но ему было достаточно и короткой справки с основной, поверхностной информации.

Через полчаса он достал сотовый и набрал Рябцева.

– Приезжай в управление. Я кое-что нашел.

Рябцев не был в восторге от этого, уже раскатав губу, что субботу удастся провести дома. Хотя, с другой стороны, был и плюс – можно было отвлечься. При Вике он испытывал постоянное чувство тревоги: мысли постоянно возвращались к Ольге, и, глядя на Вику, Рябцев не мог выглядеть естественно, как всегда. К тому же, нужно было фильтровать все свои слова согласно легенде, по которой он дважды за эту неделю проводил ночи в рейдах на трассе – и в любой момент это может повториться.

Бегин уже был снаружи. Как только машина Рябцева тормознула на парковке перед УВД, следователь уселся рядом и бросил:

– Опорник на Текстильщиков.

– И тебе доброе утро, – проворчал Рябцев, трогаясь с места и выезжая за ворота управления. – «Как поживаешь?» «Нормально, а ты?» «Да все ништяк, спасибо что спросил».

– Я кое-что нашел.

– Зачем в опорник? Опять про Сергеева расспрашивать? Сань, ты не обессудь, но мы только время теряем. Ну, курил он анашу, и что дальше? Хочешь проверить, имеет это какое-то отношение к нашим баранам или нет, нужно Печатника ловить.

– Что ты знаешь про убийство участкового?

– Что? – не сразу сообразил Рябцев. – А, погоди. Ты про Зубова? Который полгода назад…? Он-то здесь при чем, ё-моё?

– Я сегодня думал об этом…

– Вот даже не сомневался ни разу, – язвительно ввернул Рябцев.

– …Про Сергеева, про анашу, про это его кафе. Вспомнил про участкового. Он никак не помог, потому что толком не знал Сергеева. Работает всего полгода на участке. Раньше территорию обслуживал майор Зубов. Но полгода назад его убили.

– Я так-то в курсе. Я в подвале сидел все это время, но не в танке же.

– Сейчас кое-что проверил, – продолжал Бегин. – Зубова расстреляли. Пятнадцать выстрелов. Марку и тип оружия установить так и не удалось. Криминалисты в отчете предположили, что это был либо импортный редкий образец, либо, как вариант, кустарный ствол. Самодельный пистолет или переделка из травматика.