Безнадежно одинокий король - Генрих VIII и шесть его жен - Джордж Маргарет (2012)

Бок о бок спустившись с холма, мы с леди Анной проехались по пустоши Блэкхита под ликующие приветствия наших подданных. Темзу (она так и не замерзла) заполонили суда под атласными парусами и флагами, огласившие берега грохотом оружейного салюта.

Так прошла официальная общенародная часть приема. Но как только у Гринвичского дворца увезли колесницу и с лошадей сняли черные бархатные попоны, мое настроение вновь изменилось, в величественном и смирившемся с судьбой короле опять проснулся непослушный мальчишка. Душа моя взбунтовалась. Вернулся ужас перед неотвратимостью предстоящих обрядов. Праведное решение, принятое мной на рассвете, не дожило до заката. Созвав тайных советников и Кромвеля, я начал возмущаться, протестовать и жаловаться.

— Только ради нашего королевства я устроил эту церемонию, ни за какие земные сокровища я не согласился бы пройти то испытание, что предстоит мне завтра.

Я рухнул в кровать, стыдясь собственной слабости. Как далеко мне до святости, хотя еще на рассвете я избрал путь праведника. А ведь подвижники веры проносят ее через все невзгоды и превратности судьбы, живя бок о бок с простыми смертными, стойко перенося тяжкие муки, — сравнится ли с этими светочами духа грешник, забывший о божественных видениях, что открылись ему призрачным утром? Праведники не валятся на ложе, раздраженные и разочарованные в самих себе. Их не переполняют гнев и бунтарские желания.

Мне не хотелось жениться на леди Анне завтра и не захочется никогда. У нее прекрасная колесница, но не колесницу же я уложу в свою постель. Более того, я предпочел бы… накрыть моими меховыми одеялами золоченую карету, а не ее владелицу.

Однако ничего не поделаешь. Завтрашнее венчание назначили на восемь часов утра. Я сам выбрал ранний час, словно хотел как можно скорее со всем покончить… хотя, в сущности, это лишь начало…

Лежа в кровати, я продолжал ругать себя за недостаток смирения, в итоге пришел к разумным обобщающим выводам и понял, что готов вступить в вынужденный брак. Такие неприятности случались с начала времен. (Возьмем хоть Адама и Еву.) Простые люди могут позволить себе такое удовольствие — самостоятельно выбрать спутницу жизни, но король вынужден быть пешкой в собственной игре. Мне повезло, дважды я женился по любви, как обычный человек. Но это осталось в прошлом, так же как и моя юность, и мне следует считать себя счастливчиком. Дважды мне удалось уклониться от королевского долга!

А один раз мое личное пристрастие едва не лишило меня жизни. Браки по любви тоже бывают ужасными. Так вправе ли я рассуждать?

Меня сморил прерывистый и неглубокий сон. Я видел себя маленьким, мать обнимала меня… В снах сбываются все мечты, ибо, насколько я помню, в жизни она никогда не раскрывала мне своих объятий.

XXIII

Утро шестого января. Двенадцатая ночь… мой любимый праздник. Какая ирония в том, что именно этот день свяжет меня с Анной…

Хмыкнув, я отбросил одеяла. Воспоминания — стариковское развлечение. Неужели я дошел до этого? Верно, так больше жить нельзя. Безусловно, любые действия лучше раздумий.

Вновь я опустился на скамеечку перед распятием, прося Господа благословить и направить меня. И опять почувствовал Его присутствие, наполняющее меня силой. Будет ли так всю оставшуюся жизнь? Ведь и манна с небес в пустыне падала лишь по утрам. Не потому ли Иисус говорил ученикам, чтобы они просили только «хлеба насущного»? Я попросил, меня одарили. Что ж, пора идти — венчаться с Анной Клевской.

Кранмер провел брачный обряд. Все было как полагается (за исключением моего оцепеневшего сердца). Зал заполнили придворные, увешанные драгоценностями с ног до головы; их наряды были богато отделаны мехом. Пламя венчальных восковых свечей слегка колебалось на сквозняке. Я надел Анне кольцо с гравировкой: «Да хранит меня Господь», поцеловал ее и назвал своей женой. Но на протяжении всей этой церемонии чувства мои молчали.