О дружбе - Лидия Денворт (2022)

Означает ли это, что в ходе наших ментальных процессов мы думаем о близких как о самих себе? Возможно. Этим можно объяснить, почему мы помогаем нашим друзьям. Это все равно что помогать самому себе. Другие ученые обнаружили, что чем сильнее единение нашего «я» с другим, тем счастливее мы становимся, когда друг добивается успеха, не испытывая при этом ни ревности, ни зависти[346]. Известно также, что наше настроение колеблется в унисон эмоциям тех, с кем мы близки. Если у моего мужа или кого-то из детей был тяжелый день, то, скорее всего, неприятные ощущения будут и у меня. Я очень остро переживала развод моей подруги Стефани. Иногда мы чувствуем такую невероятную близость в отношении других людей, что ошибочно вспоминаем вещи, происшедшие с ними, так, как будто они происходили с нами. В ходе одного исследования испытуемых студентов просили оценить их личностные признаки, а затем оценить своего лучшего друга, самого близкого родителя и какую-нибудь знаменитость. Когда позднее тех же студентов просили вспомнить, как они оценивали себя, многие по ошибке вспоминали черты, которые использовались для описания лучших друзей[347].

Для нейробиологов начало исследования такого слияния «я» с другим в экспериментах с применением аппаратов визуализации не было особым прорывом. Эту идею весьма интенсивно прорабатывали нейрофизиологи, изучавшие эмпатию. Все началось в 2004 году, когда Таня Зингер и ее коллеги из Института когнитивных исследований и наук о мозге имени Макса Планка в Лейпциге опубликовали в Science основополагающую статью, в которой сравнили – впервые – активность мозга человека, испытывающего боль, и активность мозга человека, который видит, как боль испытывает его близкий[348]. Шестнадцати женщинам делали функциональное магнитно-резонансное исследование в то время, когда рядом сидели их мужья, которым попеременно наносили удары слабым током разной силы. Когда боль чувствовал муж, женщину оповещали об этом звуковым сигналом. Некоторые области головного мозга женщин активировались только тогда, когда боль ощущали они сами, но другие его участки – в особенности части передней островковой доли и передняя поясная кора – вспыхивали независимо от того, кому было больно. Эмпатия активировала аффективные, то есть отвечающие за эмоции, части контуров болевой нейронной сети, но не активировала участки, отвечавшие за физическое восприятие боли. Это исследование и многие другие, последовавшие за ним, указывают на то, что наша врожденная способность к эмпатии начинается с того способа, каким мозг представляет наши собственные внутренние состояния и «включает» восприятие того, что чувствуют другие[349].

Ощущения своего и чужого состояния перекрываются в мозге и другими способами. В одном исследовании было показано, что, когда люди составляют суждение о своих близких друзьях, в их мозге активируются области, которые участвуют в мышлении о самом себе, а суждения о людях менее близких активируют другие области. В 2012 году Джеймс Коун и его коллеги из Виргинского университета протестировали подобное перекрывание ощущений при столкновении с опасностью. Двадцать две пары друзей были исследованы в лаборатории. По ходу эксперимента им наносили удар током в области голеностопного сустава. В этот момент испытуемые держали за руку друзей или незнакомцев. Ученые обнаружили, что путь, каким мозг реагировал на опасность, угрожающую самому человеку или другому, зависел от степени близости этого другого, что явилось подтверждением гипотезы о перекрывании. Исследователи пришли к выводу, что «близкое знакомство предполагает включение другого в собственную самость – то есть с точки зрения мозга наши друзья и любимые на самом деле являются частью нас самих»[350].