На крыльях орла - Кен Фоллетт (2016)

Хауэллу пришел на ум Лючо Рандоне, бывший сокамерник Пола и Билла. Предложение Рандоне о помощи было принято менеджером «ЭДС» Полом Буча, который отправился в Италию навести справки в компании Рандоне «Кондотти д’аква». Буча сообщил, что эта компания строила жилые дома в Тегеране, когда у их иранских финансистов иссякли средства. Естественно, компания прекратила строительство, однако же многие иранцы уже внесли деньги за строившиеся квартиры. С учетом создавшейся атмосферы было неудивительно, что обвинили во всем иностранцев, а Рандоне в качестве козла отпущения посадили в тюрьму. Компания нашла новый источник финансирования и возобновила строительство, а Рандоне в это время вышел из тюрьмы; весь пакет сделки был устроен иранским адвокатом Али Азмайешем. Буча также сообщил, что итальянцы не переставали твердить: «Помните, Иран всегда останется Ираном, он никогда не меняется». Он воспринял это как намек, что частью сделки была взятка. Хауэллу также было известно, что традиционным каналом для уплаты взятки был гонорар адвоката: адвокат выполнит работу, скажем, на тысячу долларов, но будет уплачена взятка в десять тысяч, затем он выставит своему клиенту счет на одиннадцать тысяч долларов. Этот намек на коррупцию нервировал Хауэлла, но, невзирая на это, он отправился на встречу с Азмайешем, сообщившим ему: «У «ЭДС» не юридическая проблема, а деловая». Если «ЭДС» сможет достичь делового соглашения с Министерством здравоохранения, Дадгар исчезнет. Азмайеш не упоминал про взятку.

Все это началось, подумал Хауэлл, как деловая проблема: покупатель не в состоянии заплатить, поставщик отказывается продолжать работу. Возможен ли компромисс, по которому «ЭДС» включит компьютеры, а министерство заплатит по меньшей мере хоть какие-то деньги? Он решил задать вопрос Дадгару напрямую.

– Посодействует ли этому, если «ЭДС» проведет переговоры по изменению ее контракта с Министерством здравоохранения?

– Это могло бы чрезвычайно посодействовать, – ответил Дадгар. – Это не было бы юридическим решением нашей проблемы, но это могло бы стать практическим решением. В противном случае было бы жаль всю работу, проделанную по компьютеризации министерства.

Интересно, подумал Хауэлл. Они хотят современную систему социального обеспечения или вернуть деньги обратно. Заключение Пола и Билла в тюрьму с залогом в тринадцать миллионов долларов было их способом поставить «ЭДС» перед выбором из двух вариантов – и никаких других. Наконец-то мы дошли до прямого разговора.

Он решил идти напролом.

– Конечно, не может быть и речи о начале переговоров, пока Чьяппароне и Гейлорд все еще в тюрьме.

Дадгар ответил:

– Все равно, если вы берете обязательство по честным переговорам, министерство свяжется со мной, и обвинения могут быть изменены, залог может быть уменьшен, а Чьяппароне и Гейлорд даже могут быть освобождены под свои личные гарантии.

Ничто не может быть проще этого, подумал Хауэлл. «ЭДС» лучше бы связаться с Министерством здравоохранения.

С тех пор как министерство перестало оплачивать счета, сменилось два правительства. Доктора Шейхолислами-заде, отбывавшего заключение в тюрьме, сменил некий генерал; а затем, когда премьер-министром стал Бахтияр, генерала, в свою очередь, заменил новый министр здравоохранения. Кто, гадал Хауэлл, был этот парень и каков он?

* * *

– Вам звонит мистер Янг из американской компании «ЭДС», министр, – доложил секретарь.

Доктор Размара сделал глубокий вдох.

– Скажите ему, что американские бизнесмены больше не могут поднимать телефонную трубку, звонить министрам иранского правительства и ожидать того, что могут разговаривать с нами, как со своими сотрудниками, – отчеканил он. Министр повысил голос: – Эти времена прошли!

Затем он попросил досье «ЭДС».