Траектория полета - Карен Уайт (2019)

– Когда я приехала сегодня утром, поднялась наверх спросить у Берди, что она хочет на завтрак. Она еще спала, и, кажется, ей снился кошмар. Она не говорила, но напевала это имя во сне снова и снова. На мелодию той французской песни.

Мейси нахмурилась.

– Мы должны спросить дедушку.

Какой-то звук заставил их обеих обернуться: у двери стоял дед, тяжело опираясь на ходунки. Он прохрипел что-то, и в его хрипе как будто прозвучало слово «что».

– Берди несколько раз пела про кого-то по имени Аделина, – сказала Джорджия. – Так, словно она кого-то знала с этим именем.

Дедушка долго смотрел на них, и его глаза за стеклами очков даже не мигали. Наконец он покачал головой.

– Дать тебе воды? – спросила Мейси, уже на полпути к раковине.

Не отвечая, он поковылял через кухню к задней двери – самый прямой путь к оставшимся ульям.

Джорджия посмотрела на Мейси и подняла брови, как они обе делали раньше, когда слова не требовались. Им о многом нужно поговорить с дедушкой, и сейчас вполне подходящее время.

– Хочешь пойти к своим пчелам? Давай я налью тебе стакан воды и помогу спуститься по ступенькам.

Оставив грязные тарелки на кухне, Мейси и Джорджия помогли дедушке спуститься на задний двор и усадили его в шезлонг под огромной магнолией. Он сидел теперь лицом к своей любимой пасеке и, хмуря брови, смотрел на оставшиеся два улья.

Мейси придвинула себе еще один шезлонг и села.

– Вчера, пока ты был на физиотерапии, приезжала Флоренс. Она сказала, что постарается заехать сегодня, и просила передать тебе, что, вероятно, привезет ульи с болот раньше обычного. Говорит, нисса в этом году цветет плохо, и она не хочет, чтобы пчелы умерли с голоду. Она достанет мед из твоих ульев, но предупреждает, что вряд ли наберется больше двух или трех банок.

Дедушка ее, казалось, не слушал. Он смотрел на ульи и суету пчел у летков. Пальцы его левой руки беспокойно теребили штанину.

Хотя врачи сказали Мейси, что основные функции его мозга не повреждены, последствия инсульта могут повлиять на память и поведение, однако при правильном лечении они восстановятся. Она разглядывала деда пару секунд, смотрела в его добрые, умные глаза, на поредевшие седые волосы, на руки, которые никогда не казались слабыми, и не могла себе представить, чтобы он мог стать иным, не таким, каким она его всегда знала.

Мейси перевела взгляд на сестру и поняла по ее глазам, что Джорджия думает о том же.

Дед продолжал смотреть на ульи, как будто мог видеть внутри них сотни маленьких, жужжащих насекомых, их крылышки, делающие двести тридцать взмахов в секунду. Внезапно она поняла, почему он и Джорджия так привязаны к пчелам, почему пчелы вызывают у них восхищение и даже любовь. Потому что их легко понять. Пчелы существуют с определенной целью, ведут себя так, как должны, и все их реакции на неблагоприятные ситуации предсказуемы. В этой хаотичной жизни казалось практически естественным, что Джорджию и дедушку тянет к маленькому упорядоченному мирку, в котором абсолютно все имеет смысл.

Возможно, именно поэтому сама Мейси пчел ненавидела. Жизнь людей должна иметь смысл сама по себе. Людям не надо искать его в мире насекомых. Впервые Мейси посочувствовала Джорджии из-за того, что она – старшая, и ей пришлось объяснять младшей сестре, которая не понимала и не любила пчел, как устроен мир.

– Доброе утро.

Из-за дома появился Лайл. Он помахал одной рукой, держа в другой маленький пластиковый пакет. Мейси предположила, что в нем открытка и старая книга, о которой вчера вечером Джорджия рассказала ей по телефону.

Мейси прижала ладонь к груди, чтобы унять бешеное сердцебиение, однако сразу опустила руку, едва осознав свой жест. Лайл вежливо улыбнулся дедушке и Джорджии и повернулся к Мейси:

– Тебе очень идет этот цвет.

Доставая из шкафа сегодня утром бледно-зеленую блузку, Мейси прекрасно помнила, что она нравится Лайлу, но надела ее все равно.