Вне времени - Андрей Ефремов (2021)

— Как правило, да. Именно поэтому их так трудно найти. В центральной части любого оазиса концентрация монстров намного выше, чем на окраине, и на такой поиск решаются далеко не все, но бывают и исключения.

— Жажда доминировать над себе подобными у ксеноморфов заложена на генетическом уровне, — начал пояснять я. — Они стремятся стать как можно сильнее и, уничтожив конкурента, занять его место. Мне кажется, что именно с этим фактом связаны многочисленные стычки кошмаров друг с другом. Без постоянного контроля адептов Пустоты генетика толкает их устраивать разборки за власть. Вблизи границы конкуренция не так сильна. Территория маленькая, количество мобов в стае небольшое, поэтому свержение стража, который является самым сильным в оазисе, практически невозможно. А вот начиная с жемчужного уровня стражу, скорее всего, приходится довольно часто доказывать подчинённым свою силу на дуэлях.

— А почему недовольные не нападут на стража толпой и не свергнут его?

— Ксеноморфы не разумны. Они не могут объединиться в коалицию, устроить заговор с целью свержения конкурента. Я видел, как у ксеноморфов происходит отбраковка дефектных особей. Они постоянно сражаются между собой на дуэлях, где побеждает сильнейший. Это тоже было заложено в момент создания тварей. Иногда претендент побеждает стража и занимает его место, а сердце поверженного противника, хранящее накопленную энергию, остаётся на месте его гибели.

Я сжал кулак, и окаменевшее сердце рассыпалось в пыль, и на моей ладони остался лишь небольшой самоцвет, тускло светящийся голубым.

— Бинокль, — осмотрев узор внутри камушка, заявила Эльзира. — Полезный арт, но, судя по бледному цвету, слабый.

— Это как раз поправимо, — ответил я.

После затяжного боя мана не успела восстановиться, поэтому пришлось заняться вандализмом. Срубив несколько толстых ветвей, поглотил их, частично восстановив шкалу и тут же начал перекачивать энергию в самоцвет, который по мере наполнения приобретал более насыщенный цвет.

— У меня появилась батарейка ёмкостью 600 единиц маны, — подытожил я, когда насыщение артефакта завершилось.

— Многоразовая? — поинтересовалась Эльзира.

— Вряд ли, — с огорчением ответил я. — У меня получается с лёгкостью подзаряжать арты, но когда пробую обратный процесс, то натыкаюсь на глухую стену. Так что единственная возможность подзарядиться за счёт артов — это поглотить их, но в этом случае они разрушатся.

— Как крайний вариант сгодится, — резюмировала эльфийка. — Тем более что с каждым уничтоженным оазисом камушков у нас будет становиться всё больше.

Перед уничтожением оазиса решил всё же осмотреть дно колодца, но сделать это в мутной воде не представлялось возможным. Поэтому пришлось около десяти минут поглощать продукты распада местного известняка, чтобы очистить воду, ну и заодно заполнить шкалу маны, естественно.

Эльфийка решила не упускать такой возможности. Она отошла за ближайшее дерево, быстро разделась и с негромким всплеском ушла под воду. Блаженную улыбку девушки, когда она вынырнула и начала рассекать водную гладь очищенного от примесей озера, можно было заметить за сотню метров.

Не став нарушать её маленький праздник чистоты, снял с себя лишнюю экипировку, оставив лишь шорты, создал вокруг головы воздушный пузырь и зашёл в воду. Глубина водоёма оказалась порядка сорока метров, а на дне обнаружилась каменная воронка с множеством мелких отверстий на всей поверхности. Возле каждого отверстия висел небольшой магический водоворот. Эти водовороты подсвечивались всеми цветами радуги, что говорило о принадлежности к разным стихиям. От дна каменной воронки в сторону уходил толстый энерговод, который скрывался из поля моего зрения уже через десяток метров. Мелкий кошмар тоже был тут, он присосался к одной из воронок и жадно насыщался энергией.