Еще одна из рода Болейн - Филиппа Грегори (2018)

– Разве вы не знаете? – Она говорила почти с жалостью. – Я же у него на службе. Он приставил меня к королеве – слушать и наблюдать. Еще с тех пор, как у нее первый раз не было месячных.

– Зачем?

– Потому что подозревал ее.

Голова закружилась, я положила руку на стену, чтобы не упасть.

– Подозревал? В чем?

Она пожала плечами:

– Что-то с ней неладно, раз она не может выносить ребенка. – Она показала на мягкий комок тряпья. – Теперь он узнает.

Я облизнула пересохшие губы:

– Заплачу тебе сколько захочешь, если унесешь это, а королю скажешь – она потеряла ребенка, но сможет зачать другого. Заплачу вдвое больше, чем он. Я Болейн, у нас есть и богатство, и влияние. Будешь служить Говардам до самой смерти.

– Я исполню свой долг, – возразила повитуха. – Я так поступаю, потому что еще молоденькой девушкой дала торжественный обет Деве Марии никогда не изменять своей цели.

– Какая цель, какой долг? – Я ничего не понимала. – О чем ты вообще говоришь?

– Охота на ведьм, – ответила она просто.

Выскользнула за дверь с дьявольским младенцем в руках и исчезла.

Я закрыла за ней дверь, задвинула засов. Решила никого не пускать в комнату, пока все тут не уберу, а сестра не будет готова бороться за свою жизнь.

– Что она сказала? – раздался голос Анны.

Белая, восковая кожа, стеклянные глаза. Она была где-то далеко от этой душной спальни, от надвигающейся опасности.

– Ничего особенного.

– Что она сказала?

– Ничего. Почему ты не спишь?

– Никогда не поверю. – Голос ровный, словно она не со мной говорит, словно она на допросе. – Вы не заставите меня поверить. Я же не темная крестьянка, чтобы рыдать над реликвией, которая на самом деле щепка, вымазанная свиной кровью. Меня не заставишь свернуть с пути дурацкими страхами. Я умею думать и действовать, я изменю мир по своему желанию.

– Анна, что ты говоришь?

– Меня не запугаешь! – уверенно повторила она.

– Анна!

Она отвернулась к стене.

Когда она уснула, я приоткрыла дверь и позвала Мадж Шелтон – она тоже Говард, пусть посидит с Анной. Служанки унесли окровавленные простыни, постелили на пол свежие циновки. Снаружи, в приемной, двор все еще дожидался новостей, полусонные дамы склонили голову на руки, кое-кто играл в карты, чтобы скоротать время. Джордж, подпирая стену, вполголоса беседовал с сэром Фрэнсисом, головы близко, как у любовников.

Уильям шагнул ко мне, взял за руку. Я помедлила, набираясь сил от его прикосновения.

– Все очень плохо. Нет времени рассказывать, надо найти дядю. Пойдем со мной.

Подскочил Джордж:

– Ну как она?

– Ребенок умер.

Он побледнел, как девушка, и перекрестился.

– Где дядя? – Я оглянулась вокруг.

– Ждет новостей у себя в комнате, как все, кто не толпится здесь.

– Как королева? – спросил кто-то из придворных. – Она потеряла ребенка?

Джордж шагнул вперед:

– Королева уснула. Она отдыхает и приказала всем вам отправляться по постелям. Новости о ее состоянии услышите утром.

– Она потеряла ребенка? – спрашивали Джорджа, а смотрели на меня.

– Откуда мне знать?

Послышался недовольный, недоверчивый шепот.

– Наверное, он умер, – сказал кто-то. – Что с ней неладно, почему она не может родить королю сына?

– Пора отсюда выбираться, – предложил Уильям Джорджу. – Чем больше ты скажешь, тем хуже.

Муж с одной стороны, брат – с другой, мы протолкались через толпу придворных, спустились по лестнице в покои дяди Говарда. Слуга в темной ливрее молча впустил нас. Дядя сидит за массивным столом, заваленным бумагами, свеча бросает на стены желтые блики.

При виде нас он велел слуге помешать огонь в камине, зажечь еще свечей.

– Что скажете?

– Анна родила мертвого ребенка.

Кивнул, на мрачном лице не отразилось ничего.

– Но есть кое-что и похуже.

– Что?