Черный Лес - Вероника Мелан (2018)

Над головой смеркалось. Еще час, и прилетят москиты, но пока тихо. Этот сумеречный час ей особенно нравился – синий и прозрачный. Когда лес еще не темный и страшный, как ночью, а с примесью загадочности, когда все цвета – зеленый и коричневый – становятся голубоватыми. Миллионы оттенков ультрамаринового; пахнет влажным мхом и немного грибами. Белинда видела эти грибы – белые, на тонких ножках. Фрэнки учил, что несъедобные.

Шаги послышались тогда, когда она начала терять терпение.

«Не прочитал? Вдруг до полуночи не прочитает?»

А теперь переполошилась, вдруг впервые задалась вопросом: а сама-то знает, для чего позвала?

Знает… наверное.

Ничего, разберутся.

Бойд пришел хмурый, на Лин взглянул исподлобья. И вдруг заговорил сам:

– Я знаю, о чем ты хочешь спросить, – когда пойдем, – и сам же хрипло ответил: – Я не готов туда идти.

Белинда растерялась.

– Почему? Соберем всех…

– Вот потому и не готов. Все, кого мы соберем, погибнут. А людьми ради своей свободы я рисковать не готов.

– Почему погибнут? Ведь все – отличные бойцы…

– Много ты знаешь?

Уоррен поджал губы, сделался вовсе неприступным.

– Забыла, что я провел здесь годы? И я знаю то, чего не знаешь ты.

– И чего я не знаю?

– Того, что твари с каждыми ста метрами вглубь, становятся сильнее. Я разбил лагеря на точках, где они слабее всего, – потратил месяцы, чтобы их отыскать. А если в лес углубиться хоть на километр, ты этих червяков по силе не узнаешь – они тебя вместе с ножами сожрут.

Она молчала. Не ожидала такого поворота событий.

Бойд же пыхтел, как озлобленный пес, – желал расставить все точки над «i».

– Решишь считать меня трусом? Считай! Но людей я на смерть не поведу!

И он развернулся, чтобы уйти обратно к костру.

Она поймала его за руку.

– Стой…

– Чего еще?

Белинда вдруг растерялась, оробела и осмелела одновременно, поняла, что сейчас сделает то, чего никогда не делала раньше, – пригласит мужчину. Ведь не зря же так тщательно после боя плескалась в ледяном ручье – жаждала быть почище. Совсем чистой. И в новых плавках.

– Я… – язык отказывался выталкивать наружу слова, но Лин пересилила волнение. – Я соскучилась по горячему и крепкому… мужчине.

И испугалась, замерла.

Неужели уйдет? Оставит?

Но Бойд не ушел. Она даже в темноте увидела, как расширились у него зрачки – как у наркомана в предвкушении дозы. И он не стал ничего ни говорить, ни переспрашивать. Вытянул вперед руку и взял Белинду за шею, как кобылу, чтобы не сбежала. Поцеловал жестко, жадно и властно. Да, грубо, но настолько возбуждающе, что у Лин в башке вдруг столкнулись галактики – ее повело, как пьяную. Она зашарила пальцами по его шее, затылку, коротким волосам, не удивилась, когда ей проникли под кофту, принялись тискать грудь.

Замычала. И ей тут же закрыли ладонью рот.

Верно, у костра все слышно…

Ей хотелось быстрее – впервые в жизни хотелось быстрее, – и потому ширинку Бойду расстегнула она сама. А он не стал церемониться с ее штанами – сдернул их вниз, позволил выступить из штанины одной ногой, чтобы развести бедра в стороны, а после втиснулся с таким напором, что она вновь застонала. Правда, тут же прикусила себе губу.

Ее тискали, ее трахали, ее держали за волосы, а она ног не чуяла от счастливого кайфа – раньше просила бы медленно и в комфорте, а теперь плевала на лес, на шершавую кору за спиной, на то, что без предварительных ласк. Бойд работал, как заведенный: вбивался в нее быстро и глубоко, вжимал в дерево так, что она почти задыхалась, все наращивал темп…

А потом содрогнулся. Вдохнул хрипло, постарался не издать ни звука, и только ее лоно чувствовало, как спазмирует внутри перенапряженный член.

Она держала его, пока он не расслабился. Не выдохнул, не оплыл, как потекший воск, не выскользнул изнутри.