Нью-Йорк - Татьяна Богатырева, Евгения Соловьева (2019)

У меня кружится голова – от возбуждения, от нереальности происходящего. От того, как остро я чувствую сейчас каждое прикосновение – особенно там, внизу. Чувствую, как член Кея входит в рот Бонни и трется о меня, чувствую дыхание Бонни, его руки на моих бедрах, а поверх – руки Кея. Несколько секунд я наслаждаюсь этой галлюцинацией, – потому что в реальности не бывает так сумасшедше сладко, – а потом тяну Бонни за волосы назад, скольжу по нему и опускаюсь на его стоящий член. Он поддерживает меня обеими руками и низко стонет, а я двигаюсь на нем, вцепившись в его руки… каким-то чудом я помню, что плечи и спину трогать нельзя, ему больно. Даже так – все равно больно, но от этого удовольствие еще ярче. Я трусь щекой о бедро Кея, ловлю губами его член (рубашка мешает, но мои руки заняты – я держусь за Бонни, иначе упаду) и послушно двигаю головой – Кей направляет меня, взяв за волосы на затылке, заполняет так, что мне сложно дышать. Они оба заполняют меня. Кей сверху, Бонни снизу. Но все равно еще чего-то не хватает… я не знаю, чего, но знает Кей. Он выдирает из волос Бонни заколку, наматывает гриву на кулак и тянет к себе. Мои губы, губы Бонни и член Кея – вот такой странный поцелуй на троих. А может быть, это Кей имеет нас обоих, сразу, пока мы с Бонни – одно целое…

Меня почти тут же накрыло еще одним ослепительным оргазмом, я кричала и дрожала, пока Бонни с Кеем укладывали меня на пол, и Бонни целовал меня – губы, шею, грудь, живот, и снова, так привычно и правильно – набухшие, безумно чувствительные нижние губы, ловя ртом утихающую волну моего наслаждения. Я толком не поняла, когда Кей оказался позади него. Только по хриплому стону и ладоням, сжавшим мои бедра, почувствовала, что он вошел в Бонни. Я видела их обоих как в тумане: голова Бонни на моем животе, сам он между моих раскинутых ног, и в него сзади вбивается Кей – глаза прикрыты, голова запрокинута… Он так и не разделся, и от этого вся сцена казалась еще горячее и непристойнее. А мне почему-то бросилась в глаза одна мелкая и глупая деталь: запонки. То есть одна запонка с черным блестящим камнем, а вторая выскочила, и белоснежный манжет задрался, обнажив жилистую светлокожую руку – сжимающую смуглое, расчерченное алыми полосами бедро.

Наваждение. Терпкий мужской запах с ноткой «Кензо», туманный и плывущий взгляд Бонни, его стоны-всхлипы в такт движениям Кея, моя собственная открытость – все это казалось наваждением и мороком. Даже подсохшие разводы крови и свежие ссадины на спине Бонни казались художественной росписью, а не чем-то реальным.

Зато их оргазм…

За несколько мгновений до него взгляд Бонни внезапно стал почти осмысленным, он поднял голову, глянул мне в глаза, и присосался, почти укусил меня между ног. Я рефлекторно сжала бедра, вскрикнула – и кончила. Вместе с ними. Одновременно.

Фейерверк, звезды и космос.

Тяжелая голова Бонни на моем животе, его плечи – на моих бедрах, он обнимает меня, словно подушку, и шепчет что-то невнятно-ласковое. Где-то рядом Кей… не вижу его – глаза не открываются. Кажется, он целует меня, гладит по щеке… или мне это уже снится…

Глава 15. Широко закрытые глаза

Разбудил меня холод. Тепло с моего живота исчезло, я попробовала натянуть на себя одеяло – но нащупала только пустоту. Толком не понимая, где нахожусь и что происходит, я подскочила, распахнула глаза…

Кей. Бонни. Комната Синей Бороды. Сорок ударов. Оргазм на троих. Воспоминания – вспышками, я заливаюсь жаром и осознаю, что сижу на полу голая. А Кей ведет Бонни (на его спину невозможно смотреть без ужаса – ссадины, вспухшие алые полосы, кровь) к постели, практически несет. Меня окатывает страхом: что с ним? Он потерял сознание? Ему плохо?

Не успев толком подумать, я вскочила, бросилась к ним – помочь хоть чем-то! И, помогая Кею уложить Бонни на кровать, поймала расфокусированный, как у пьяного, взгляд. Довольный и умиротворенный.