Декларация независимости или чувства без названия (фанфик Сумерки) - Kharizzmatik

– Это только потому, что у меня хороший стилист, и он удачно это скрывает. Если бы не это, я была бы уже совершенно седой, спасибо работе моего мужа. Тебе не потребуется много времени, чтобы испытать это на себе.

– Это точно, – пробормотала я, теребя край рубашки.

Я не была уверена, что еще сказать, но чувствовала, что она не сводит с меня глаз, ожидая более развернутого ответа.

– Ты в порядке, детка? – спросила она, когда молчание затянулось. – У вас с Эдвардом все хорошо, разве не так?

– Думаю, да, – со вздохом ответила я. – Мы о многом не говорим, так что я на самом деле не знаю, что происходит. Он утверждает, что ничто не изменилось, что я могу осуществлять свои мечты, но я просто не вижу, как могу быть свободной, когда он – нет. Я не знаю, какая теперь будет у него жизнь. Но она не для Эдварда.

– Ты права, не для него, – сказала она. – И такая жизнь была не для Карлайла, веришь или нет. Помню, как Элизабет боялась его посвящения. Она почти в точности повторяла твои слова, у нее были те же переживания. Ты бы многому могла научиться из ее опыта.

– То же самое говорит и доктор Каллен, – пробормотала я. – Он даже дал мне ее дневник, чтобы я прочитала его.

– И ты читала?

– Немного, – пожав плечами, ответила я. – Я не думаю, что Эдварду понравится, что он у меня, поэтому не достаю дневник, когда он поблизости.

– Лично я думаю, что тебе стоит его прочитать, – с улыбкой сказала она. – А Эдвард с этим смирится. Для него вопрос о матери всегда были деликатным. У меня, наверное, единственной хватало храбрости говорить с ним о ней. Все ходили вокруг него на цыпочках, но я всегда верила, что нужен кто-то, кто не побоится залезть ему в душу. Эдварду нужен человек, который будет вытягивать его на поверхность из скорлупы и держать на свету, иначе он навсегда погрузится в черную яму и отстранится ото всех.

– Так он и делает, – тихо сказала я. – Он говорил мне, что у него постоянно было ощущение, будто он тонет.

– А ты пришла и спасла его. Так же и Элизабет показала Карлайлу, что такое любовь, так же и я научила Алека чувствовать, в конце концов. Никогда не надо забывать об этих узах, Изабелла, – проговорила она. – Ты действительно его любишь, ведь так?

– Конечно, – ответила я, кивая.

Мои глаза наполнились слезами от такого вопроса, одна скользнула по щеке. Я быстро стерла ее и прочистила горло, чтобы взять себя в руки.

– Я люблю его больше всего на свете.

– И ты переживаешь насчет того, что с ним сейчас происходит? – спросила она.

Я кивнула, и она с сочувствием мне улыбнулась.

– Тогда я скажу тебе то, что много лет назад сказала Элизабет. Она боялась, что мужчина, которого она любит, исчезнет среди хаоса и жестокости его новой жизни, но правда в том, Изабелла, что люди не меняются, если у них нет для этого причин. Внутри он всегда будет тем же Эдвардом, которого ты любишь. Я не буду тебе лгать и говорить, что ничто не изменится, потому что так не выйдет. У него будут секреты, и, хоть ты будешь их ненавидеть, ты будешь и понимать, что есть вещи, которые лучше не знать. Плюс, для них легче не приносить работу в дом, разделять эти понятия. Это помогает найти прибежище, место, где они могут быть собой и забыть о том, что они мафиози. Я мало знаю о том, что делает мой муж, и когда-то я расспрашивала его о делах, но больше этого не делаю – я ему верю. И я ненавижу его работу, но всегда помню, что он занимается ею только чтобы выжить. Убей или будешь убит; мне тошно от мысли, что мой муж убивает людей, но я эгоистично предпочитаю это тому, что он сам будет убит.

Она замолчала, не сводя с меня внимательного взгляда.