Декларация независимости или чувства без названия (фанфик Сумерки) - Kharizzmatik

Я увидел его, как только зашел в дом. Он остановился и быстро пробежал по нам глазами, оценивая, как он обычно это делал. Всегда твердо стоит на своих гребаных ногах, всегда точно оценивает окружающее. Изабелла заметила его и сразу же напряглась, всё ее тело окаменело, а голова опустилась вниз, к деревянному полу. Я бессознательно потянулся к ней, крепко обхватывая и притягивая к себе.

Я хотел сказать, чтобы она немедленно прекращала это и расслабилась, потому что это был всего лишь мой дядя Алек, но держал рот на замке. Я постоянно говорил в течение всей недели, практически вдалбливая в нее, что он будет здесь – я хотел подготовить ее. Я удостоверился, что она знает, что не должна ничего бояться, и сказал, что он был полностью безопасен. Она не выглядела так, как будто, на хер, поверила мне, но я не винил ее, потому что даже сам не верил, что он был «полностью безопасен». Но я был уверен в том, что ей не о чем беспокоиться. Ни при каких обстоятельствах он не навредил бы ей. И без разницы, по какой причине: по той, что он – наша семья, или типа он слишком уважаемый человек для подобного дерьма. И я никогда бы такого не позволил. Никто не должен, б…ь, снова причинять боль моей девочке, не тогда, когда я могу не допустить этого.

Я должен был знать, что попытка подготовить ее заранее бесполезна, ведь та же самая хрень случилась, когда впервые приехала Эсме. Она сказала, что всё хорошо, сказала, что была готова, но слова и действительность разительно отличались. Она почти, черт возьми, вернулась в рабское состояние, и было ясно, что она собиралась сделать это снова.

Все начали приветствовать Алека, а я стоял там, поддерживая Изабеллу, не уверенный в том, что, черт возьми, сделать, чтобы уменьшить ее напряжение. Я думал о том, чтобы схватить ее и унести отсюда, подняться наверх и увериться, что с ней всё в порядке, но знал, что это было бы смешно и ничего бы не решило. Черт побери, не может же она постоянно его избегать, а я не могу постоянно ее прятать и ограждать от мира, хотя именно это и я желаю. Я не хочу, чтобы что-либо даже отдаленно беспокоило ее, хочу, чтобы все плохое держалось подальше от нее, насколько это в моих силах, но это было нелогично и невозможно. Я не мог дать ей всю гребанную «радость» в мире; ей предстоит иногда проходить и через бури. Я пытался помочь ей найти независимость, войти в жизнь и отыскать силы, и на, хер, избежать чего-то такого незначительного, как встреча с моим дядей Алеком. То, что не убивает нас – делает сильнее, правильно?

После того, как Алек поприветствовал остальных, его взгляд упал на меня. Я посмотрел на него, про себя молясь, чтобы всё это дерьмо прошло нормально. Я пытался быть сильным и не вести себя, как дикарь, не забросить ее на плечо и не убежать. Но, если она будет волноваться еще больше, это точно поколеблет мою решимость.

– Алек, – просто сказал я, кивая ему.

Он вернул приветствие.

– Эдвард, – ответил он.

Я мельком взглянул на него, прежде чем перевести взгляд на Изабеллу. Она все еще пристально смотрела вниз на долбаный пол, так сосредоточенно, как будто хотела запомнить все линии и узоры на этом дерьме. Я мог почувствовать, как ее тело дрожит, а ее дыхание было шатким, каждый вздох походил на всхлип. Я притянул ее ещё ближе к себе, крепко удерживая. Я не был уверен, что, б…ь, сказать или сделать, чтобы облегчить эту дрянь для нее, но я чувствовал каждый взгляд, направленный на нас, так что знал, что должен что-то сделать. Я вздохнул и наклонился ближе к ней, отчаянно пытаясь найти правильные слова.