Вкус свободы - Нидейла Нэльте (2018)

Молчу, не знаю, что сказать. Раздаётся позывной домашнего коммуникатора. Тали мысленно формирует экран, не стесняется меня, впрочем, кто бы это своего раба в своей постели стеснялся, но мне почему-то приятно.

Олинка, пожаловали, уже у входной двери… Глаза большие, потом сужаются, раздражением пышут, когда видит меня, может, и к лучшему, думаю… Пока не замечаю, что её руки лежат на плечах, держа две цепи, а сзади — два раба стоят.

«Неужели оно? — бьётся мысль. — Неужели Ямалита одного из этих постельных приобретает, а ты чего ждал? Всё, наверное, рассчитала, не зря именно сегодня меня к себе пустила… Чтобы ощутимее было то, чего мне никогда не достичь…»

С утра всё выглядит совсем по-другому, не так, как ночью.

Смотрю на неё, пытаясь понять, насколько прав. Раскудахтался тут, «любимая», петух недоделанный. Совсем разучился язык за зубами держать.

Тамалия

Нет, Олинку я точно когда-нибудь убью. Есть такие люди, которые даже когда не хотят нарочно — всё равно нутром чуют, где и как лучше гадость сделать. Надо же ей было именно сегодня утром, после нашего вчерашнего кошмара, заявиться с рабами. Принесла нелёгкая.

Боже, какое счастье, ощущать его объятия, руки, дышать одним воздухом, чувствовать тепло и неожиданную, нелогичную защищённость…

Так и не смогла заснуть, я и первый-то раз буквально заставила себя спать, чтобы не прокручивать снова и снова все мысли, а уж рядом с ним… Не могу не думать, не вспоминать, иногда кажется, просто не доживу до конца этого жуткого задания!

И на сколько же меня хватит, да и нужно ли? Может, всё наоборот, может, получив меня, он скорее успокоится и сможет двигаться дальше? Если предположить, что его сдерживал только запрет прикасаться… Пострадаю и помучаюсь, конечно, когда оставит меня как пройденный этап, о котором лучше навсегда забыть… Подумаешь, не высока цена за человеческую свободу.

Смотрю на него, ведь вчера слишком отчётливо поняла, что ты рабом быть больше не сможешь. Почему же меня продолжаешь называть госпожой, что же за перелом такой странный в сознании? Или просто напоминаешь себе, что это данность, с которой сейчас ты ничего поделать не в силах? Или это обратная сторона благодарности?

А если никакая у него не благодарность и не зацикленность, а именно то, во что боюсь поверить, может ли быть такое, что он и правда влюбился, даже считая меня хозяйкой? Да и личность его слишком сильная, и без одной дуры эмоциональной вполне восстановится… Как он спал… как меня держал… словно ту вазу фарфоровую, которой тысячи лет, последняя на полгалактики. Но попытайся кто отнять — не выдрал бы. Любимая… слово-то какое, оказывается, если сказано по-особенному и услышано по-особенному… Невероятное слово.

Послать всё к чертям, а вдруг меня завтра поймают, он хотя бы будет знать, что я никогда не считала его рабом! Хотя, с ним не угадаешь, что он будет считать. Вдруг наоборот, решит, что я им воспользовалась.

— Подружка, запускай! — начинает Олинка, и тут видит Антера. Боже, какое счастье, что увидела. Глаза злые, разочарованные, не отдам тебе, тварь, тебе и паука ядовитого не доверишь, не то, что человека.

— Вы что, спите ещё? — проявляет чудеса догадливости Олинка, но чудеса такта для неё по-прежнему запредельны.

— Есть немного, — говорю.

— Открывай, я тебе подарок привела!

Ох ты ж ёпрст, надеюсь, это не то, о чём я думаю…

Почему сказанные неосторожно слова имеют свойство материализоваться? Антер, я не нарочно, честно, и вообще, это была твоя идея насчёт второго раба, у меня и в мыслях… Ну так, пошутила, я же не думала, что он «появится» прямо сегодня!

— Заходи, — вздыхаю, — подожди пока в гостиной, скоро выйду.

— Да я не спешу, — хихикает, отворяю мысленно наружную дверь, заходят.