Хамелеоны - Влада Ольховская (2021)

– Ты хочешь сказать, что не видишь ничего общего между смертью Валетского и убийством в клинике? При том, что они совпадают по сути и… скажем так, зрелищности?

– Не только, они еще и по типу жертв совпадают, – услужливо подсказал Кедрин. – В обоих случаях мы имеем мертвых преступников. По Валетскому и вовсе никто не будет скучать, деньги способны купить симпатию только при жизни, после смерти они с готовностью меняют владельца.

– Зубы мне не заговаривай, а? Ты признаешь, что это одинаковые убийства, которые происходили там, где был ты?

– Да, но я никого не убивал. Я и сестре твоей сказал, что никого не убиваю из принципа, но вряд ли она передала это тебе. Думаю, не поверила просто. Не вижу смысла продолжать этот разговор.

Кедрин снова попытался добраться до выхода, обходя Яна, и снова у него не получилось. Яну пришлось перехватить его за локоть, однако наемник словно только этого и ждал. Он не хотел драться, насчет того, что он – социопат, Александра была права хотя бы отчасти. Но Кедрин был достаточно умен, чтобы сообразить: просто так Ян его не отпустит. Он проанализировал все варианты, выбрал тот, который отнял бы меньше всего времени, и это были далеко не разговоры.

Драться он умел – был обучен и соображал быстро. Ян даже не ожидал такого, но сориентировался мгновенно. Да, у него не получилось удержать Кедрина, однако и сам он под удар не попал. Ему хотелось выместить на ком-то накапливавшуюся злость. В глубине души он подозревал, что это не слишком умно, что Кедрин, который на такую злость не способен, использует это против него. Но остановиться он уже не мог, перед глазами мелькали сцены кровавых расправ, которые устроил наемник. Не важно, кем были его жертвы, не ему их судить – и уж точно не ему молчать, если он хотя бы догадывается о первом убийце!

Беда в том, что говорить Кедрин все равно не собирался. Он пропустил пару ударов, бровь уже была рассечена, на скуле явно наливался синяк, однако наемник словно не замечал этого. Он двигался с бесстрастием робота, ему нужно было уйти – и он был готов ради этого на многое. Яну тоже досталось: по подбородку струится кровь из разбитой губы, ребра болят в ушибе, сейчас нельзя расслабляться, потому что… он не был уверен, что не станет очередной жертвой-посланием. Он смотрел в темные глаза Кедрина и не мог сказать, отступит ли тот, победив. А ведь ножей на кухне хватает, до утра сюда никто не придет, и даже Александра не знает, где ее брат…

Но Кедрин вдруг отступил до того, как стало ясно, на чьей стороне удача. Отстранился и все, быстро, неожиданно, и вот уже между ними стол, мешающий Яну снова напасть. Ян сначала не понял, что вообще произошло, а потом обнаружил, что взгляд наемника устремлен куда-то за его спину. Обернувшись, он увидел в дверях Лер, наблюдающую за ними.

Она не была шокирована. Ян уже усвоил, что ее вообще тяжело вывести из себя, еще тяжелее понять, произошло это или нет. Там, где другая девушка уже злилась бы или плакала, Лер сохраняла змеиное спокойствие.

Он не ожидал увидеть ее сегодня, не здесь так точно. Он думал, что она снова будет танцевать на аукционе. Но она пришла сюда не в сценическом наряде, а в обычной черной майке и короткой джинсовой юбке, без косметики, без парика – волосы у нее были льняные, мягко падающие на плечи. Значит, у нее это свободный вечер… Но почему она все-таки здесь?

– Что происходит? – спросила она. Без возмущения, всего лишь с легким любопытством, словно увидела нечто занятное, но вполне обыденное.

– О Валетском беседуем, – отозвался Кедрин.

– И как он?

– Умер. Эйлера это почему-то волнует.

– Прекрати прикидываться идиотом, – Ян почувствовал, как гнев снова набирает силу. – Если меня что и волнует, так это твои методы предупреждения!

Однако Кедрин его по-прежнему игнорировал, он смотрел только на Лер.

– Я устал, – сказал он. – Я вообще не должен этим заниматься.

– Ты прав, дальше я разберусь.