Только между нами - Алайна Салах

Рот Матвея под повязкой дёргается в улыбке, которая передаётся и мне. Есть в их дружбе что-то трогательное, чего мне едва ли удастся достичь. Дружить так, как они, я никогда не умела: безоговорочно принимать человека со всеми плюсами и минусами, как неизменную часть своей жизни. Думала, что с Верой у нас было нечто подобное, но как выяснилось, нет. Она не поддержала, когда мне была особенно необходима поддержка, а я так и не смогла этого принять.

Денис приезжает спустя полчаса и не один. С девушкой. Это миловидное голубоглазое существо лет восемнадцати похоже на куклу в своей короткой джинсовой юбке.

— Мы с Аней в кино идём через час, — поясняет он, глядя то на меня, то на Матвея.

Господи, теперь и он чувствует себя виноватым.

— Проходите, — старательно улыбаюсь я, воплощая собой максимальное радушие. — Будете чай или кофе?

Парочка неловко топчется в прихожей, но в конце концов проходит в квартиру.

— Вы не подскажете, где находится ванная комната? — вежливо пищит девушка, которая, видимо, тоже задалась целью произвести прекрасное впечатление.

— Прямо и налево, — поясняю я, делая вид, что меня нисколько не задевает очередное выканье.

И ведь раньше оно меня действительно не задевало. Что плохого, если человек на десять-пятнадцать лет меня младше, пытается проявить уважение? А сейчас задевает. Коробит. Царапает. Ранит.

Прикрывшись тем, что мне нужно сделать звонок, я ухожу из кухни, оставляя друзей одних. Не хочу притворяться, что мне интересна болтовня о сессиях и тусовках в барах.

Заперевшись в спальне, набираю маму и разговариваю с ней так долго, что успеваю утомить. После того как мы кладём трубки, она наверняка задаётся вопросом, для чего мне вдруг потребовался рецепт её солёных огурцов. Мы обе знаем, что домашние заготовки — это последнее, чем я когда-либо стану заниматься.

За время, инвестированное в телефонную беседу, я оказываюсь вознаграждена. Голоса, доносившиеся до этого с кухни, перемещаются в коридор, слышится шорох надеваемой обуви. С чувством огромного облегчения я выхожу, чтобы попрощаться, и вижу, как Денис передаёт Матвею свёрнутую пачку денег.

Вопросы один за другим вспыхивают в голове, главный из которых: он занимает у друга денег, чтобы заплатить за квартиру?

— Денис мне должен, — поясняет Матвей, когда дверь за парочкой закрывается. — Не надо ничего себе выдумывать.

41

Две недели спустя

Матвей

— Я заеду в офис к Родинскому сегодня.

Стелла резко вскидывает голову, в её взгляде мелькает смятение.

— Для чего?

— Твоя подруга из отдела кадров звонила. Мне нужно написать заявление.

Она вытягивается струной, так что кожа на шее становится почти прозрачной, и под ней отчётливо проступают голубоватые вены. Смятение во взгляде сменяется протестом.

— Не нужно туда ехать. Я поговорю с Верой. Пусть привезёт документы сама.

Мне не нравится, что она так бросается на мою защиту. Словно я неразумное дитя, которое нужно беречь от него самого. Понимаю, что она волнуется из-за случившегося, но… Что теперь? Остаток жизни бояться высунуть нос из дома?

— Стелла, я не собираюсь прятаться. Мне стыдиться нечего, в отличие от него.

— Ты слишком идеализируешь жизнь. Разве не ясно, что с Романом ты не найдёшь правды?

— Я уже сказал, что подъеду, — терпеливо поясняю, не желая с ней спорить. — Потом у меня назначена встреча по работе.

— Что за работа?

— Одна айтишная фирма. Я у них стажировался, но с решением о найме они припозднились на день, так что Ларин их опередил.

— Хорошо. — Кажется, новость о трудоустройстве Стеллу обрадовала, потому что её лицо постепенно светлеет. — Я тебя отвезу, а потом поеду к себе на квартиру. Сегодня сантехник должен проверить посудомойку.

— У меня в квартире нет проблем с посудомойкой, — не удерживаюсь от иронии.