Подкидыш - Филиппа Грегори (2013)

Ишрак кивнула и указала ему на Томмазо, который вприпрыжку бежал впереди них, сам похожий на игривого маленького ягненка; за ленту на шляпе у него действительно был заткнут пучок свежего аконита.

— Да, — сказала Ишрак. — Я думаю, что она пытается сберечь хотя бы этого своего сына.

* * *

Небольшая толпа уже собралась на конюшенном дворе, когда Лука, Пьетро и девушки вернулись к гостинице.

— Что здесь происходит? — спросил Лука, проталкиваясь сквозь толпу к Фрейзе, стоявшему у ворот. Оказалось, он пропускает людей внутрь по одному и за небольшую плату. В кармане у него уже звенело немало медных монет.

— Что это ты делаешь? — с трудом сдерживая гнев, спросил Лука.

— Ты разве не видишь? Пропускаю людей, чтоб посмотрели на зверя, — отвечал Фрейзе. — Раз уж такой интерес возник, я решил, что можно им это позволить. А вдруг здешнему обществу это на пользу пойдет? Может, они в том величие Господа нашего узрят, когда на этого бедного грешника посмотрят?

— Но почему ты решил, что имеешь право брать за это плату?

— А что? Брат Пьетро всегда так волнуется из-за наших расходов, — охотно объяснил Фрейзе, мотнув головой в сторону клирика, — вот я и подумал, что неплохо бы и этому оборотню внести посильный вклад в расследование дела.

— Нет, это просто неслыханно! — возмутился Лука и велел: — Немедленно закрой ворота. Нельзя, чтобы люди туда входили и пялились на несчастного звереныша. Это все-таки судебное расследование, а не представление странствующих циркачей!

— Но людям действительно хочется посмотреть на оборотня, — заметила Изольда. — Ведь они уверены, что это он несколько лет угрожал их стадам и им самим. Им хочется воочию убедиться, что он действительно попался.

— Ладно, пусть смотрят, — согласился Лука и раздраженно прибавил: — Но ты, Фрейзе, денег за это брать не смей! Это ведь не ты его поймал, с какой же стати ты сам себя его охранником назначил?

— А с такой, что это я его от сетей и веревок освободил, а потом и накормил! — разумно возразил Фрейзе.

— Так он свободен? — удивился Лука, а Изольда эхом откликнулась:

— И ты сам его накормил?

— Ну да. Я только веревки перерезал, а потом быстренько из этой ямы убрался. А он уж сам поворочался маленько, да и выполз из-под сетей, — сказал Фрейзе. — Водицы попил и поел немного, а потом снова лег: отдыхает, бедолага. Если честно, там и смотреть-то не на что, такой он маленький. Только люди тут простые, мало что в своей жизни видели. К тому же я с детей и умалишенных брал только половину платы.

— Здесь только один умалишенный! — сердито заявил Лука. — И он, кстати, не из этой деревни. Пусти меня, я сам на него посмотрю. — Он прошел в ворота, а Пьетро и девушки последовали за ним. Фрейзе потихоньку собрал с остальных крестьян приготовленные медяки и широко распахнул ворота.

— Входите все! — великодушно разрешил он и, нагнав Луку, сказал ему на ухо: — Пари держу, никакой он не волк!

— С чего ты это взял?

— Когда он из сетей выбрался, я его хорошо разглядел. Сейчас-то он в темном уголке лежит, клубком свернувшись, так что его трудней рассмотреть, но все равно ясно, что он ни на одного зверя не похож. Во всяком случае, мне такие ни разу в жизни не встречались. У него и впрямь длинные когти и грива как у льва, но ходить он умеет и на двух ногах, и на четырех; да и на задние ноги встает совсем не как волк.

— Что же это тогда за зверь такой? — растерянно спросил Лука.

— Да я и сам не знаю, — признался Фрейзе. — Только на волка он не больно-то похож.

Лука кивнул и направился к медвежьей яме. Вокруг нее были построены грубые деревянные скамьи, отгороженные от края толстыми деревянными брусьями на прочных подставках, чтобы зрители «медвежьих боев», стоя и сидя вокруг ямы, хорошо видели то, что происходит внизу.

Лука двинулся вдоль перил по краю ямы; за ним последовали брат Пьетро, обе девушки и маленький пастушонок Томмазо.