Подкидыш - Филиппа Грегори (2013)

— А он неплохо устроился, — заметил Фрейзе, глядя на высокие стены замка, на подвесной мост и трепещущие на ветру флаги. Из конюшни знатного дона доносился лай его многочисленных гончих. — Неплохо ему тут живется. И, видать, богатства на все удовольствия хватает — охоться себе в собственном лесу на собственных оленей да собственную дичь стреляй, а захочешь развлечься, так и на путешествие в Рим денежек хватит. А уж в подвалах замка небось самых лучших вин не счесть.

— Спаси ее, Господи, и помилуй, она ведь наверняка страшно по родному дому тоскует! — воскликнул Лука, глядя на высокие башни этого прекрасного замка, на широкие дороги, проложенные от него через леса за дальние озера, холмы и реки. — Из такого-то богатства, из такой вольной жизни в один миг перенестись в монастырь, и теперь ей до самой смерти торчать там, запертой в четырех стенах! Как мог любящий отец, который растил свою дочь на свободе и учил быть независимой, приказать, чтобы после его смерти ее отослали в монастырь?

— Ну, монастырь все же лучше, чем плохой муж, который начал бы ее избивать, как только брат перестал бы интересоваться ее жизнью. И это лучше, чем умереть родами, — рассудительно заметил брат Пьетро. — Лучше, чем искалеченная каким-нибудь охотником за невестами жизнь, когда не только все приданое молодой жены оказывается растраченным в течение какого-то года, но и само ее доброе имя бывает опозорено.

— Это зависит от того, какой охотник за приданым мог бы ей достаться, — высказал свое мнение Фрейзе. — Даже если б он оказался человеком алчным, но все же не лишенным обаяния, брак с ним вполне мог бы вызвать у нее на щечках румянец и заставить ее мечтать о чем-то весьма приятном.

— Довольно, — остановил его Лука. — Ты не смеешь говорить о ней в таком тоне.

— Похоже, нам с тобой даже думать о ней как о хорошенькой девчонке не разрешается, — недовольно пробормотал Фрейзе, склоняясь к уху своей лошадки, но Лука его отлично расслышал и повторил:

— Я сказал, довольно. Откуда ты знаешь, что она хорошенькая? Ты же понятия не имеешь, как она выглядит. Как, впрочем, и я.

— Ха! Ну это-то и по ее походке определить можно! — тихо заметил Фрейзе, продолжая обращаться к своей лошади. — Я, например, всегда хорошенькую девушку по походке могу отличить. Хорошенькая девушка идет так, словно весь мир ей принадлежит!

* * *

Изольда и Ишрак, стоя у окна, видели, когда трое молодых людей вернулись и въехали в монастырские ворота.

— Господи, да у них даже одежда пахнет свободным миром, неужели ты не чувствуешь? — прошептала Изольда. — Когда мы с ним беседовали, он наклонился ко мне, и я сразу почувствовала запах леса и свежего ветра, что дует с гор.

— Мы тоже могли бы выйти отсюда, Изольда.

— Ты же знаешь, что я не могу.

— Можно было бы сделать это тайно, — возразила Ишрак. — Ночью, через маленькую заднюю калитку. Мы могли бы просто погулять по лесу при свете звезд. Если ты так страстно тоскуешь по свободе, нам совершенно не обязательно вечно сидеть взаперти, чувствуя себя пленницами.

— Ты же знаешь, что я принесла обеты и никогда не смогу этот монастырь покинуть…

— И ты говоришь это, когда столько обетов уже нарушено? — не уступала Ишрак. — Когда наше с тобой появление в аббатстве все здесь перевернуло вверх тормашками? Да здесь же царит настоящий ад! Так какое значение имеет теперь еще один маленький грех? Какое имеет значение, чем мы с тобой вообще в тот или иной момент заняты?

Изольда с упреком посмотрела на подругу; ее синие глаза потемнели от чувства вины.

— Я не могу просто так сдаться, — прошептала она. — Что бы люди обо мне ни думали, что бы они обо мне ни говорили, какие бы деяния мне ни приписывали — я ни за что не сдамся и сама себя не предам! Я сдержу данное мною слово.

* * *