Подкидыш - Филиппа Грегори (2013)

Лука поднял факел как можно выше, так что тьма наконец немного расступилась, и ему стало видно почти все округлое помещение подвала. Теперь он разглядел и кандалы, лежавшие на полу и по-прежнему крепко запертые, и цепи, прикованные к стене. И цепи, и кандалы были совершенно невредимы, и замки на них по-прежнему заперты, но от аббатисы и ее рабыни-мавританки не осталось и следа!

— Колдовство! — прошипел, заглянув вниз, дон Лукретили, и лицо его стало белым, как простыня. — Спаси нас, Господи, от этих ведьм! — Он перекрестился, поцеловал ноготь своего большого пальца и снова перекрестился. Потом спросил у Луки: — Кандалы не сломаны?

— Нет. — Лука пнул железо ногой, и оно зазвенело, но ни один замок не раскрылся.

— Я сам запирал на них кандалы, это совершенно точно, — сказал брат Пьетро, сполз по лестнице и подергал цепи, крепко сидевшие в стене. Клирика била дрожь.

Лука швырнул ему свой факел и молнией взлетел по лестнице наверх, к свету, ибо его внезапно охватило паническое ощущение, что он угодил в ловушку в этом темном подвале, из которого столь таинственным образом исчезли обе пленницы. Дон Лукретили протянул ему руку и помог побыстрее преодолеть последние несколько ступенек. Некоторое время они так и стояли, не размыкая рук. У Луки ладони были совершенно ледяные, и он испытал невероятное облегчение и благодарность при прикосновении теплых рук другого человека.

— Соберись с духом, следователь, — сказал ему Лукретили, — ибо времена настали черные и страшные. Это наверняка колдовство. Да, должно быть, так. Моя сестра — ведьма. Я ее упустил, и она предалась дьяволу.

— Но куда же они могли деться? — словно ребенок у старшего, беспомощно спросил у него Лука.

— Да куда угодно! Раз уж они сумели выбраться из оков и из запертого на замок подвала, то теперь могут находиться где угодно — как в нашем мире, так и в любом из иных миров.

Брат Пьетро вынырнул из черноты подвала, по-прежнему сжимая в руке факел. Казалось, он вылезает из колодца, оставив позади темные бездонные глубины. Он поспешно захлопнул дверцу люка и даже засов задвинул, словно опасаясь той тьмы, что таилась у них под ногами.

— Что же нам теперь делать? — спросил он, растерянно глядя на Луку.

Но тот, тоже чувствуя себя неуверенно, посмотрел на дона Лукретили, который, разумеется, тут же взял бразды правления в собственные руки и распорядился:

— Мы объявим об исчезновении преступниц и призовем всех к поимке этих ведьм. Впрочем, я совсем не уверен, что их удастся отыскать. Что ж, поскольку моя сестра исчезла — и вряд ли будет найдена, — я стану считать ее мертвой. — Он отвернулся, скрывая искаженное горем лицо. — Я ведь не могу даже заказать мессу за упокой ее души… Мой отец, человек поистине святой, и сестра, проклятая Богом… Они оба покинули меня, ушли в течение каких-то четырех месяцев! И теперь наш отец даже на том свете никогда с нею не встретится…

Лука выждал, давая Джорджо возможность немного успокоиться, а потом тихо попросил брата Пьетро:

— Пригласи сюда, пожалуйста, сестру Урсулу.

Она, естественно, ждала за дверями, и Лука обратил внимание на то, с каким любопытством посмотрел на нее Фрейзе. Сестра Урсула тихонько вошла в башню, плотно закрыла за собой дверь и, увидев запертый люк, вопросительно посмотрела на Луку. К дону Лукретили она старалась без особой нужды не обращаться. Лука предположил, что принесенные ею обеты запрещают любые контакты с мужчинами, кроме самых кратких, тогда как он, Лука, все-таки прошел первоначальный обряд посвящения в служители церкви.

— Что здесь произошло, брат мой? — тихо спросила она у Луки.

— Обвиняемые исчезли, — кратко ответил он.

Сестра Урсула вздрогнула, резко вскинула голову, и Лука заметил, как она быстро переглянулась с доном Лукретили.

— Как же это? Разве такое возможно? — в полнейшем изумлении спросила она.