Мистерия - Вероника Мелан (2014)

Ютящаяся в дальнем кресле Ани наблюдала за расстановкой на столе посуды и тискала за шею пса – тот довольно блестел глазами и довольно похрипывал. Лицо ее утратило привычную бледность, а из глаз ушла пустота, чего пока нельзя было сказать о прибывшем в незнакомую страну из Коридора Дэйне. Тот переживал за остальных, и это было видно. Переживал сильно, молча, не умея ни поведать о том, через что прошел, ни объяснить этого, ни поделиться. Некоторые вещи навсегда должны остаться с тобой и только с тобой – сегодня Дина отлично прочувствовала это на собственной шкуре. Перед глазами все еще стоял опустевший, разоренный непогодой Нордейл, и отдавалась пульсацией в голове его неестественная тишина.

– Страшно тебе там было, да? – Тихо спросила Шерин снайпера, и тот перевел на нее взгляд остекленелых – не отошедших от переживаний – серо-голубых глаз.

– Страшно? Страшно. – В этот момент к зазвучавшим словам прислушались все до единого. Даже Барт временно перестал хрипеть. – Если бы у меня был выбор, я бы никогда туда не пошел. И трижды подумал бы, если бы у меня вдруг появился шанс вернуться.

Дэлл, которому такой ответ сказал многое, удрученно склонил голову. Он понял – они все поняли – Дэйну пришлось нелегко, но переживать теперь предстоит не за него, за других.

Разрушая повисшую в комнате тишину, тактично откашлялась Клэр – поняла, когда стоило прервать тягостный момент.

– Может, поужинаем? Готовы?

И сразу же зашевелились: зашуршали куртками, кофтами, штанами; снялись с подлокотников затекшие руки.

– Ужин – это хорошо.

– Готовы, конечно.

– Тем более, когда так пахнет…

В этот момент, держа в руках плоское серебряное блюдо, в гостиную вплыл Антонио.

– Гусь по-руански! – Гордо провозгласил он, и недавний разговор, а вместе с ним и Криала, временно позабылись.

* * *

Утро выдалось тихим и туманным.

Белесая пелена, почти вата, заткнула собой просветы между деревьями, повисла над травой и кустами, вползла на крыльцо, приклеилась к окнам. От чашки с горячим чаем шел пар; плавал на поверхности истыканный вилкой лимон. Ложку Бернарда не нашла – не стала греметь ящиками с утра, а вилка лежала у раковины. Теперь лимон выглядел некрасиво – стал жертвой зубцов.

Воздух за ночь остыл, отсырел и пропитался речным духом: водорослями, тиной, немного рыбой. Смешавшись с ароматом сосен, он стал резким, почти бодрящим; дышалось легко. Вертикальные доски перил, словно строгие часовые, сдерживали наступление белых комковатых облачков – туман почти таял под ногами, но он все равно успел намочить лежащую на лавке стеганную подушку, и та помогала отсыреть джинсам.

Хорошо, что у нее нашлась вязанная кофта – хорошая, теплая. И чай с утра тоже в самый раз, особенно когда все спят.

В какой-то момент Ди оторвалась от попытки разглядеть озерный берег – отвлекла скрипнувшая дверь. Глядя на человека круглыми глазами-бусинами, из-за нее на волю осторожно выбрался Хвостик, коротко и вопросительно муркнул, выставив короткий хвост-пистолет кверху, игриво попятился боком, а стоило Бернарде попробовать привстать со скамейки и податься в его сторону, тут же сиганул с крыльца и скрылся в чаще. Вот негодник! Уже в третий раз играет в любимую игру «Элли, найди меня». Мелкий проказник. Привыкнет ведь шастать по лесу, потом в дом не загонишь.

Как только Хвостик скрылся, мысли вернулись в прежнее русло, а именно к лежащей в правом кармане желтой бумажке.

Вчера ее к доске с пожеланиями приклеил Мак. И написал коротко и емко «Лодка».

Пришлось содрать, взять ее с собой и нанести визит в ванную к умывающемуся перед сном Чейзеру – а то потом когда?

– Что еще за лодка, Мак? Поясни.

Стоящий у запотевшего зеркала с пеной на щеках Аллертон едва заметно смутился. Или притворился, что смутился.

– Э-э-э, обычная лодка. Чтобы рыбачить.

– Рыбачить?