Глубокая вода - Андрей Анатольевич Кокотюха (2019)

Переложив брезент так, чтобы вышла позиция, удобная для наблюдения из укрытия за темной водой затона, Кулаков улегся на живот, положил нож справа от себя, на расстоянии вытянутой руки, а сам завернулся в плед с головой. Оставалось ждать. Он почему-то был уверен, что эти четверо действительно подкармливают речное чудовище. Например, приносят ему человеческие жертвы. За это Оно щедро одаривает их рыбой, которую те, в свою очередь, успешно продают людям на базе. Даже, по его наблюдениям, снабжают свежими карасями и лещами некоторых в Козубах.

Они точно связались с нечистой силой. И он это докажет. Тогда над ним, Антоном Кулаковым, наконец перестанут смеяться.

Часы показывали двадцать минут шестого, когда в Тихом затоне начало что-то происходить. Сначала хлюпнуло, будто под водой плавала большая рыба. Потом что-то зашелестело в прибрежном тростнике. Антону вдруг стало страшно. Он даже представить себе не мог, что именно тогда, когда взлелеянный в мечтах и желанный момент истины, ради которого он подставил голову под удар, начнет неумолимо приближаться, его охватит животный ужас. Первой мыслью было бежать, но тело будто кто-то прижал к земле тяжелым прессом. Ничего не оставалось, кроме как выжидать, что же будет дальше.

Рука Антона потянулась к ножу.

Нащупала деревянную рукоятку.

Кажется, стало немного спокойнее.

Между тем в воде снова хлюпнуло. На этот раз не возникло сомнений — из черной глубины поднималось на поверхность темной воды что-то по-настоящему ужасное, чему люди пока не придумали названия. Антон съежился за кустом, но при этом не сводил глаз с воды.

Наконец Оно медленно возникло из-под воды.

Сначала Кулаков не поверил своим глазам.

Он ожидал увидеть какое угодно чудовище.

Он уже наперед его боялся.

Но то, что поднялось из воды и двинулось к берегу, не укладывалось ни в какие его представления.

Перечеркивало все — и объясняло одновременно.

Именно в этот момент его впервые за много лет осенило.

Антон не сдержался. Вскочил на ноги и отчаянно закричал, размахивая в воздухе ножом.

Вот только просветление не успело закрепиться в его воспаленном мозгу. В глазах вдруг стало темно. А тот, кого он называл Дублером, не сопротивлялся — покорно позволил затянуть себя в воду.

И молча принял смерть.

15. По бабам не бегать

Очнувшись в начале девятого утра от настойчивого стука в незапертую дверь, Мельник хотел, как обычно, вскочить с кровати. Но не смог — все тело болело. Все же он, кряхтя, поднялся, каким-то образом натянул на себя шорты, потому что после вчерашней безумной ночи так и лежал голый, и впустил Обуховского, который привел с собой приземистого мужика в летней форменной рубахе нового полицейского образца с прикрепленными к ней погонами старшего лейтенанта.

Толстяк оказался козубским участковым, фамилию которого Мельник даже не пытался расслышать. Если бы была какая-нибудь заковыристая, наверняка бы зафиксировал в разбитой голове. Но она оказалась слишком простой — то ли Петренко, то ли Павленко, то ли Сидоренко. Не это главное: сельские ребята уходили рано утром за рыбой и увидели чужую изувеченную машину на берегу. Бегом разбудили участкового, а тот сел на велосипед и наведался к Обуховскому. Начальник базы, конечно, узнал «Ниву» новенького охранника. И оба немедленно решили проверить, на месте ли потерпевший.

Увидев его, оба поняли — разбитая машина для Мельника вряд ли станет новостью. Ошиблись: Виталий как-то не придал значения тому, что «Нива» осталась на месте схватки. Вернее, у него вспыхнуло в голове — а как же «тачка»! Только почему-то он решил, что нападавшие заберут ее в качестве боевого трофея.