Глубокая вода - Андрей Анатольевич Кокотюха (2019)

Когда Обуховский с участковым проводили его до того места, где ребята нашли машину, Мельник, увидев останки своего автомобиля, быстро прокрутил ситуацию в голове и сразу понял: он имеет дело если не с профессионалами, то и не с идиотами. Во всяком случае Лютый, на практике знакомый с применением статей уголовного кодекса к гражданам, знал, что делает. Молодчики могли забрать «Ниву» себе. Но даже если бы они покатались и бросили ее где-то у дороги, в салоне и на «баранке» все равно бы остались их «пальчики».

Итак, факт незаконного завладения чужим транспортом. Уже статья на ровном месте.

К тому же они еще не знали точно, с кем имели дело. Человек, на которого они напали, запросто мог узнать их и написать заявление. Для ментов ранее судимый Юра Лютик, который вновь попался, — ценная находка. Нападение с причинением телесных повреждений — раз, угон машины — два. И где гарантия, что потерпевший не заявит об исчезновении энной суммы в долларах США? Здесь уже вооруженное ограбление, причем Лютого, как ранее судимого, сделают главарем банды и раскрутят так, что мало не покажется.

Поэтому лучший выход — не трогать авто. Тогда пускай терпила пишет хоть десяток заявлений: у него нет доказательств. Конечно, Лютый теоретически мог организовать нападение на человека. Только все это, граждане судьи, слова. Мало ли кого он там в темноте видел! Это не основание для того, чтобы хватать первых встречных пацанов, к тому же призывного возраста.

Они ограничились тем, что обрушили на машину ту ярость, которую не успели до конца выместить на ее хозяине. Разбили стекло. Распороли сиденья и обшивку внутри. Прокололи колеса. Вырвали с мясом провода зажигания. Куда-то выбросили ключи, которые Мельник оставил в машине. Разгромили панель с приборами. А саму «Ниву» перебросили на бок. Если она и подлежала ремонту, то за такие деньги легче купить новое авто.

О том, что машина не Мельника, а казенная, Обуховскому и участковому из Козубов вряд ли надо было сообщать.

Точно так же Виталий не собирался им говорить и о мобильнике, предоставленном ему Зарубой для работы. Телефон лежал в кармане куртки-штормовки, в которой Мельник прыгнул в воду и которую сбросил, борясь с течением и водоворотом. Он вообще пока не собирался рассказывать им, что знает своих обидчиков. Поскольку, как он логично объяснил вчера Ольге, сразу возникнет масса ненужных вопросов, и на них придется давать логичные ответы. Если бы парни не трогали машину, вчерашнее ночное происшествие можно было бы реально спустить на тормозах. Теперь придется как-то выкручиваться.

Правда, было еще одно неприятное и небезопасное обстоятельство. Четверка под руководством Юры Лютого теперь была вооружена не только ножами, металлическими прутьями и цепями. На руках у группы был ствол — его, Виталия Мельника, пистолет. Огнестрельное оружие, на которое у него не было никаких документов. Как бывший опер-«убойник» и просто как взрослый, умный, адекватный человек, он не имел права скрывать от представителя местной власти сей факт. Рано или поздно пистолет выстрелит, и это будет на его, Виталия Мельника, совести. Но, опять же, тогда придется объяснять вещи, о которых он пока не имел права говорить посторонним.

В конце концов, здесь он на работе.

Потерянное оружие — его личный промах.

Поэтому, не обсудив ситуацию с Зарубой, он не хотел обсуждать ее еще с кем-то.

И все равно Мельник оставался заложником ситуации. Ведь при подобных обстоятельствах отказ писать заявление выглядел бы как минимум странно. Поэтому пришлось изобразить возмущение и ярость, на что участковый отреагировал очень просто:

— К бабам козубским бегаешь?

— Че это?

— То это. Твою «Ниву» возле сельмага видели. По деревне ты на ней вчера катался. Не думай, у нас незнакомые машины на раз выпасают. Короче, за бабу выхватил?