О любви - Екатерина Гичко (2020)

Среди теней вспыхнул светляк. Он медленно поплыл в сторону людей. Лорес успел в его свете рассмотреть суровые мужские лица и форменную одежду воинов Салеи. Некоторое время не раздавалось ни звука. Оборотни изучали незнакомцев. Наконец один из них сказал:

- Люди.

- Наёмники? - спросил другой.

Лорес счёл возможным прикинуться наёмниками.

- Да. Выискиваем одного жулика, он с самой Давридании водит нас за нос и вот завёл сюда. Правда, теперь у нас сомнения есть, что он жив вообще. Недалеко отсюда деревня погорела. Мы поспешили убраться оттуда, так как сами малочисленны, а шайка лихих больно уж велика.

На свет выехал один из оборотней. В скудном сиянии серебром блеснула длинная коса, и на Лореса холодно уставился очень красивый молодой мужчина с немного хищными чертами лица. Воинтара озноб пробрал от этого ледяного и решительного взгляда. Мелькнула мысль, что он не хотел бы быть врагом этого оборотня.

- Какая именно деревня? - требовательно спросил оборотень.

Лорес сглотнул и неожиданно для себя сказал:

- Мы можем проводить. Это не так далеко.

Оборотень склонил голову и прищурился.

- За помощь мы наградим, но за предательство жестоко отомстим, - холодно предупредил он.

Лорес почувствовал волну холода, прошедшую по позвоночнику.

- От нас не стоит ждать ножа в спину, - ответил он.

Оборотень молча осмотрел его и только после этого сказал:

- Ведите.

Додрид, напряжённо вслушивающийся в разговор, сидя в густой листве кроны дерева, удовлетворённо кивнул.

Путники на ходу намазались всеми мазями, что могли изменить или приглушить запахи, и направились на север. Сгущались сумерки, поэтому пришлось спешиться и вести лошадей на поводу, чтобы те ноги не переломали. Дариллу заставили надеть амулет. Второй амулет после долгих отнекиваний каждого из мужчин нацепили на Низкана. Странники торопились, стараясь уйти из этих опасных мест как можно дальше, пока было время. Вряд ли разбойники сейчас обратят на них внимание: на несколько вёрст вокруг всё пропахло дымом, который перебивал многие запахи, а ветер как раз гнал его на юг. К тому же лихим нужно было прийти в себя после недавнего, наверняка тяжёлого сражения, подобрать или добить раненых, собрать награбленное добро. Им сейчас не до шестёрки каких-то странников, с которых и взять нечего.

Шли странники в полном молчании, бдительно прислушиваясь ко всем звукам. С дороги они сошли, поэтому то и дело приходилось перебираться через поваленные стволы и кучи валежника. Пару раз рядом оказывались какие-то крупные звери, разглядеть которых мешала темнота, но наги отпугивали их яростным шипением. Инстинкт самосохранения у местного зверья был развит хорошо, поэтому они весьма быстро убирались восвояси.

Когда над лесом забрезжил рассвет, путники успели отойти от места происшествия вёрст на двадцать в сторону севера. Дарилла поймала себя на том, что вспоминает, как они с Ерхой уходили от облавы, которую организовал нечестный коллекционер, у которого она стащила статуэтку. А точнее, ей вспомнилось то ощущение, когда казалось, что опасность со всех сторон и от неё уже не уйти. Сейчас было так же.

Едва солнце полностью взошло над горизонтом, наги вновь обеспокоились: опять сильно запахло кровью и гарью, а ещё палёной шерстью. Ветер переменился и тянул с юга, побуждая усталых путников идти ещё быстрее. Но если странники понимали, зачем они так торопятся, то лошади уже начинали артачиться. Первой своевольный характер проявила лошадка Ерхи, упираясь передними копытами в землю. Затем начал спотыкаться Преданный Низкана. Потом уже на месте замерла флегматичная Светёлка, и сдвинуть её можно было, только если кто-то из нагов решился бы понести её на своих плечах.