Чужая беременная - Мила Ваниль (2020)

— Испугал? — спросил он.

Темные глаза смеялись, ни тени раскаяния Маша не заметила.

— Неожиданно, — призналась она хриплым голосом. — Давно не спишь?

— Услышал, что ты встала. Что с голосом? Горло болит?

— Болит, — согласилась Маша и попыталась встать.

Из одежды на ней была лишь короткая ночная сорочка и теплые носочки из козьего пуха. Близость мужского тела смущала, вгоняла в краску. Однако Михаил не отпустил, его объятия стали еще крепче.

— А температура?

Он притянул Машу к себе, коснулся губами лба, и она почувствовала себя загнанной в ловушку. Захотелось расслабиться, положить голову на мужское плечо, закрыть глаза и наслаждаться теплом, нежиться в объятиях.

— Лоб холодный, — сообщил Михаил. — Горло надо прополоскать. Сейчас дам тебе отвар.

Он сказал: «Сейчас», но вставать вроде бы не собирался. Рука скользнула по Машиному плечу, возвращая на место сползшую бретельку рубашки, обхватила талию, огладила бедро.

Маша замерла, не в силах отвести взгляд от темных глаз. Михаил смотрел с интересом, даже с вызовом, ждал ее реакции. А она растерялась, как девочка на первом свидании. И сердце билось часто-часто, как у трусливого зайчишки.

— Вечером твой Толик звонил, — неожиданно сказал Михаил.

Наваждение исчезло — на Машу как будто вылили ведро ледяной воды.

— Я спала?

— Да, ты спала. Я рассказал ему о твоей простуде.

— Судя по всему, его это не слишком расстроило.

Маша отвернулась и уставилась в угол комнаты, где висели поломанные часы с кукушкой.

— Его это встревожило. Во всяком случае, вопросов о твоем самочувствии и лечении он задавал много.

— И все?

— Нет. Проводимое лечение он счел адекватным. Посчитал, что ему нет смысла приезжать раньше, чем вы договаривались.

Маша поморщилась. Толик в своем репертуаре, все решил за нее.

— Я ни о чем с ним не договаривалась, — пробурчала она. — Обещала подумать, только и всего.

Михаил аккуратно поставил ее на ноги.

— Пойдем горло полоскать, Маруся. Только надень халат, пожалуйста.

— Мне не холодно…

— Это мне жарко.

Маша смутилась так, что чуть не расплакалась. Между прочим, сейчас она точно сама к Михаилу не приставала. За что он… так?

Обида нарастала, душила, сдавливая и без того саднящее горло. Маша схватила халат, но опустилась на кровать, едва Михаил вышел из комнаты. Разве справедливо издеваться над больной беременной женщиной?

Ключевое слово «беременной». Это все гормоны, никто ее не обижал. Наоборот, Михаил заботится о ней, как о… как о… Маша не могла определиться, кто она для Михаила. Судя по его недвусмысленным жестам — не просто соседка, за которой он обещал присмотреть.

— Миш, давай я тебя завтраком покормлю, — предложила Маша, останавливаясь в дверях кухни.

Михаил процеживал отвар, переливая его из кастрюльки в чашку.

— А? — переспросил он, не оборачиваясь. — А, нет, спасибо, Маруся. Рано еще, ты горло пополощи и ложись, поспи. А у меня дела.

— Позже приходи, после дел, — не отставала она. — Я кашу сварю, сладкую, с изюмом и курагой.

— Кашу я предпочитаю с мясом. — Михаил протянул ей стакан с отваром. — Иди, полощи, пока теплое.

После полоскания глотать стало чуточку полегче.

— А если с мясом, то придешь? — упрямо спросила Маша, вновь появляясь на кухне.

Михаил возился у стола, смешивая что-то в чашке.

— Пора мне, — невпопад ответил он. — Слушай внимательно. Постельный режим, ноги в тепле. Горло полоскать каждый час вот этим, — он показал на термос. — Пить теплую воду с лимоном и медом. И поешь что-нибудь, пожалуйста. Вчера целый день не ела. Только ничего холодного.

— Да ладно… Я же не глупая, чтобы холодное… Миш, так ты не придешь?