Его Снежинка, пятая справа - Маргарита Ардо (2020)

Увы, как бы не прислушивалась я в надежде уловить звук шагов, сколько бы раз не подходила к бронированному окну на кухне, сколько бы не сердилась, не волновалась, а не случилось ли с ним чего, Сергей не приходил. Зато Чайковский оплёл всё вокруг меня музыкой, как паутиной: я двигалась в трелях флейт, в невидимых нитях скрипок и виолончелей маленькими шажками или батманами, в фуэте и в стаккато на полупальцах… Но стоило выключить музыку, казалось, что я задыхаюсь от непроницаемой тишины, как стрекоза в вате. И я снова выкручивала звук на максимум и шла «точить носки».

Я репетировала и смотрела на записи придирчиво, воображая себя Дороховым, отчитывала саму себя, как Римма Евгеньевна; представляла себя главой экзаменационной комиссии Академии Вагановой или главным хореографом Большого и замечала: вот это было не идеально. Тут не дотянула ногу, тут повернулась неуклюже, глиссад не красивый, па-дё-ша нужно делать мягче, тут не хватает высоты в прыжке и лёгкости!

На флэшке, к моему счастью, оказалась не только запись «Снегурочки», там нашлась подборка видео из выступлений разных балерин, любимых Дороховым — прекрасная подсказка, на кого равняться. Он будто специально подготовил её, ожидая моего прихода. И кусая губы, я сердилась, но не опускала руки, а думала: как достичь полётности Тихомировой из Большого? А радостной, прозрачной лёгкости, как у Дианы Вишневой в роли Джульетты? Что я могу почерпнуть в манере танца Марианелы Нуньез? Что в них такого, чего мне не достаёт?

За неимением инстраграма я решила всё записывать в блокнот, который нашла в аппаратной комнате. Обычный, с сероватой бумагой, пахнущий казёнщиной. Я взяла ручку в руки и принялась рисовать схемы, закусив губу от усердия.

К примеру, мне не хватает высоты прыжка. И дело не в росте, не буду же я перед зрителями раскланиваться и говорить: простите, метр с кепкой летать не создан. Чушь! И чепчики в воздухе летают! Мне просто не хватает силы в ногах и концентрации.

И я записала на скучной странице: «Я обожаю это чувство полёта над сценой, когда мурашки и эйфория, но теперь пришла пора признаться себе самой, что я растеряла радость по дороге. После выпускных экзаменов и неудачных просмотров в знаковых компаниях, после стольких замечаний по поводу моего роста я сникла. Пора прощаться с этим гнётом! Это не чувство, а ненужный хлам! Я лучшая, просто не все это поняли, даже я сама чуть не пропустила!»

Настроение повысилось — вот что значит позитив!

И я пошла в зал и летала-летала-летала в прыжках: от беговой дорожки к углу и обратно. По коридору, к лестнице, на кухню. Взмывала и опускалась, и снова отталкивалась.

Да! Да! Да! Я умею летать и без парашюта! Приди, Терминатор, и я покажу тебе! Только приди уже, наконец!

⁂

Терминатор

Всю дорогу я думал, как грамотнее избавиться от Золтана, навязанного мне в компаньоны, будто я сам не в состоянии справиться с покупкой кофе и прочего по списку. Парень был не разговорчив, в отличие от Эдика и Чёрного. Золтан вообще довольно флегматичный, не подходящий нашей команде ни внешностью, ни складом ума. На первый взгляд. Среднего роста, мой ровесник, но выглядит лет на десять младше. Худощавый, с тонкими длинными пальцами, которые можно было бы назвать и аристократическими, если бы не вечная грязь под ногтями. Светлые кудри, брови, ресницы, загибающиеся по-девчачьи, голубые глаза — натуральный херувим в толстовке с капюшоном, пока не наткнёшься в полумраке.

Золтан не любит солнце, ищет места потемнее, укромные углы. И слава Богу, так как если приглядеться, совсем не херувим за компьютером работает, поджав под себя ногу, а потомок Люцифера с извращённым выражением лица. Впрочем, тот вроде тоже был красавчиком, пока не навернулся с небес под зад коленом за высокомерие. Этого добра, кстати, у Золтана было хоть отбавляй.

В торговом центре он сказал:

— Мне кое-что надо прикупить в Икее и по технике, ты со мной или как?